Раскаявшийся муж - страница 4

— Ты позвонил ему? — Ей было больно, она чувствовала себя преданной и это ясно слышалось в голосе. Она считала Рика другом, и теперь глядела на его разгневанное лицо глазами раненной лани. — Ты позвонил ему? Рик, как ты мог?

— Конечно он позвонил. Он мой брат и предан мне.

Брайс говорил спокойнее, чем можно было ожидать. Его красивый глубокий голос словно приласкал Бронвин и она закрыла глаза. Как же она истосковалась по нему за два года. Частенько ей хотелось позвонить, чтобы просто его услышать, но позволить себе такую роскошь она не могла — это было слишком опасно.

Брайс прошел в палату и встал у самой кровати — Бронвин поняла это, когда открыла глаза. Ей стало не по себе, она заерзала и уставилась на простыню, чтобы не встречаться с его холодным взглядом. Она боялась того, что может там увидеть, поэтому взглянула на него из-под ресниц.

Бронвин позабыла насколько крупным мужчиной был ее муж, которого когда-то любила всем сердцем. Брайс был высоким, под два метра, накаченным, под стать своему росту, с широкими плечами, узкой талией и стройными бедрами. Темными русыми волосами и грубыми, словно выточенными из камня, чертами лица он напоминал скандинавского бога. Единственным, что было мягким в его грубо отесанном лице — это длиннющие ресницы и красивый рот. Бронвин всегда задавалась вопросом, что такой видный и успешный мужчина нашел в ней. Она была неуклюжей, долговязой девушкой с длинными ногами, худым телом и грациозностью жирафа. В ней не было ничего примечательного кроме того, что Брайс Палмер выбрал ее в жены, и, казалось, хотел ее и любил.

Сейчас Брайс выглядел старше своих тридцати трех. Он явно постарел за два года, но это не портило, а лишь добавляло характера его и без того сильному лицу. И теперь он нависал над Бронвин, словно красивый и пугающий мстительный ангел. Он мог причинить ей боль и, похоже, имел какие-то причины ее ненавидеть.

— Посмотри на меня! — яростно прошипел Брайс.

Бронвин подняла голову и в упор глянула на него. Ее затрясло из-за неприкрытой ненависти, что она увидела.

— Ты все забрала у меня, когда ушла. Опозорила, оставила кровоточащим на обочине, и даже ни разу не оглянулась. Этого я никогда не тебе прощу, Бронвин!

— Ты сам меня прогнал, — тихо запротестовала она, снова потупив взгляд.

Неожиданно Брайс схватил ее за подбородок, да так сильно, что она поежилась от боли. Рик уже собирался вмешаться, но Брайс одернул руку.

— Ты сделала это со мной, и можешь хотя бы смотреть на меня, если тебе есть, что сказать.

— Брайс, — сумела вымолвить Бронвин, и, хоть и боялась, но все же посмотрела на мужа. — Ты сам меня выгнал, помнишь?

Он раздраженно фыркнул и отвернулся.

Ошеломленная Бронвин уставилась на его широкую спину и попыталась снова.

— Ты… ты велел мне убираться… Ты с-сказал, что я… о-обманула тебя. Сказал… — Горло перехватило от отчаянья, из глаз полились слезы.

— Где мой ребенок? — холодно прервал ее Брайс. Повернувшись, он так пристально поглядел в заплаканное лицо Бронвин, что она занервничала.

Рик удивленно охнул, а Лиза взяла коляску и выкатила ее из палаты.

— Где ребенок, которого по твоей милости я не знаю? — зло спросил Брайс. Похоже, слезы Бронвин его совсем не трогали.

— Пожалуйста, — прошептала она, и он тут же уставился на ее рот, — пожалуйста, Брайс… Ты сказал, что не хочешь ребенка. Сказал, что я провела тебя… Я не понимаю, почему ты так себя ведешь.

— Ради всего святого, Бронвин! — неожиданно крикнул Брайс, полностью теряя хладнокровие. — Ты знала, что я разозлился. Знала, что в конце концов, я приду в себя. Но, тем не менее, решила сбежать. Ты ужасно водишь, но все же стремглав запрыгнула в свою машину и скатилась с того холма так быстро, что я боялся ты разобьешься!

Он стиснул зубы и откинул голов назад. Желвак на его челюсти и мышцы шеи ходили ходуном, пока он успокаивался.

Обычно Брайс хорошо владел собой, но, похоже, не сейчас. Пока он сдерживал ярость, но она бурлила прямо под поверхностью, и это пугало Бронвин — ведь она не понимала, почему он так злится.

— Где мой ребенок? — прорычал Брайс.

На глазах снова навернулись слезы, когда она подумала о своей прекрасной малышке. Кайла, конечно же, имела право знать отца, как и он ее, но до сегодняшнего дня Бронвин даже представить не могла, что Брайс этого захочет.