Рассказы - страница 14
Сначала всё шло спокойно. Ленч сделал вступление, потом выступил Ласкин, потом Альбинин, всё шло гладко и успешно.
Потом пошёл я, прочитал какой-то монолог, ещё один, а потом исполнил уже наизусть «Арбуз» от лица учащегося.
Успех был неожиданным даже для меня. Зал скандировал и не отпускал меня, но Ленч сделал мне знак, что достаточно. Он объявил Иванова, а публика требовала меня.
Читать мне было больше нечего, всё бы после такого успеха не прошло, я поблагодарил всех, раскланялся и ушёл. Когда я появился в артистической, за кулисами, я понял, что все присутствующие там меня возненавидели.
Я не ошибся. На другой день Борис Савельевич побывал во всех редакциях и всем рассказал, какую порнографию я нёс со сцены. Мне звонили из редакций и спрашивали, что это я там, в Политехническом, устроил.
О времена, о нравы! Когда-то Хазанов исполнил этот монолог на каком-то концерте и имел просто оглушительный успех. Наутро ему позвонила Мария Владимировна Миронова и возмущалась пошлостью Хазанова.
Если бы вы только прочитали сегодня этот монолог. По сравнению с тем, что сегодня несут со сцены, тот монолог просто сама невинность, просто детский лепет на фоне торжествующего мата.
А через некоторое время Хазанова позвали выступать на 70-летие Брежнева. Его просматривала комиссия ЦК партии и забраковала все его монологи. Оставался только «Арбуз». По моему совету он прочитал им этот «Арбуз», и именно его они выбрали, потому что там не было никакой сатиры.
И Хазанов исполнил этот монолог.
А потом к нему подошёл Подгорный, в то время президент СССР, то есть Председатель Верховного Совета, и сказал:
– Не знаю, удалось твоему учащемуся сделать мокрое дело, а я точно сейчас его сделаю, – и довольный своей шуткой пошёл искать туалет.
После этого дня рождения я спросил Хазанова, удалось ли ему наладить отношения с Леонидом Ильичом? Он сказал, что ему удалось больше – он там подружился с его внуками. Вот молодец. Не зря ходил туда выступать. Там ведь ничего не платили, это была большая честь – выступить на юбилее генсека.
Однако я о Хайте.
В начале 80-х отношения Хазанова и Хайта совсем расстроились, хотя до этого Хазанов сыграл две великолепные сольные программы, написанные Хайтом.
Отношения автора и артиста всегда сложные. Артисты, как правило, не очень любят платить деньги за номера, хотя в советское время за репертуар платили организации: Москонцерт, Росконцерт. Правда, средства были ограничены.
Ну а после 1991 года артисты должны были сами за себя платить. И тут для авторов началась просто беда. В советское время в одном Москонцерте работало около ста артистов разговорного жанра, а по стране, наверное, и вся тысяча. И авторов было много, но всем хватало работы и заработков.
На первом семинаре эстрадных авторов в 1973 году авторов было человек пятьдесят. Авторские отчисления шли со всего Советского Союза, а это 15 республик. Причём в республиках был процент больше, чем в РСФСР. В России было два процента, а в Украине – все семь, для поддержания национального искусства. У чемпионов по заработкам авторские доходили до трёх-четырёх тысяч в месяц. «Жигули» стоили пять тысяч.
Про песенников я уже не говорю. Толя Поперечный за одну только «Соловьиную рощу» получал до пяти тысяч рублей. Про других таких мастеров, как Михаил Танич и Леонид Дербенёв, и говорить не буду. Богатые были по тем временам люди.
Да, так вот, артистов в 70—80-х годах было до тысячи, а авторов – тридцать – сорок.
Сегодня, в 2022 году, артистов разговорного жанра в Москве человек тридцать – сорок и авторов, может, человек пятнадцать. Я не имею в виду КВН и «Камеди-клаб», у них там свои авторские коллективы.
Разницу почувствовали?
Сегодня редкий автор может заработать на жизнь авторским делом. Обязательно надо выступать, иначе жить будет не на что.
Но я отвлёкся.
Вторая проблема. Артисты ни за что не хотят называть автора. Они хотят, чтобы публика думала, что это они сами такие остроумные.
По этому поводу есть одна история. Мама одного из авторов Райкина смотрела по телевизору выступление Аркадия Исааковича и сказала сыну: