Разбитый глаз - страница 12
Мытарь налил биттер и поставил пинту на стойку, а затем отмерил порцию дымного скотча в стакан для рюмки.
"Айс, сюр?" - сказал мытарь.
"Нет, спасибо."
«Американцы», - сказал он.
Гонт сказал: «Прошу прощения?»
«Американская база, сюр. Недалеко отсюда. В Милденхолле? К нам иногда попадаются американцы, не часто, они не опекают деревенские магазины, все свои товары им привозят на ПХ. Даже мука. Говорят, не люблю нашу муку. Все должно быть сделано изо льда. И водка. Они не любят виски; все должно быть водкой ».
«Да, не правда ли?» - весело сказал Пим. "Ах хорошо; мы должны мириться с ними ».
«Я не возражаю, чтобы те пили тихо и не суетились». Мытарь нахмурился. «Местные девушки. Вот чего я терпеть не могу. Они приезжают на базу каждую субботу вечером, я полагаю, они хотят заполучить себе богатого американца. Англия недостаточно хороша ...
«Ах, ну, вот так, - сказал Пим.
Гонт вышел из круга света у стойки бара. Почему Пим потакал этим людям? Бесчисленные и бессмысленные разговоры деревенских людей шли по кругу.
«Помните, у меня нет предубеждений против них. Я не могу терпеть их на своем месте, кроме черных ».
«Да, да, чувствую то же самое».
«Ничего я не люблю меньше, чем видеть чернокожего с одной из местных девушек. У них нет стыда ».
"Кто? Черные? Гонт не мог устоять перед этим; в его замечании было скоплено разочарование того дня.
Мытарь сердито посмотрел на него и отвернулся к общественному бару в дальнем конце старого дома. Там шла игра в дартс, и они могли слышать ровный стук, когда дротики врезались в доску.
«Тебе не нужно было этого говорить».
«Боже мой, сядь, Пим, насыти и останови это буколическое турне».
«Это моя территория, Гонт; это моя операция. Ты не можешь прийти ла-ди-да от тети и сделать это для меня странно. Невидимый голос внезапно нашел свои корни в Ист-Энде; это было грубо, угрожающе. Маленький человечек, который так нелепо плакал в церкви, теперь казался опасным.
«Пим, я два часа ждал, когда ты насытишься, и я терпел, когда меня молили, пели, и теперь я невольно стал участником откровенно расистского разговора, в котором нет абсолютно никакого смысла, кроме как полюбить тебя недоумку мытаря. а также-"
"Осторожный. Осторожный." Мягко, опасно.
Гонт подумал, что еще сказать, но решил не говорить этого. Двое мужчин сели за столик, удаленный от бара в полумраке, и на мгновение потягивали напитки. Гаунт попробовал дымный виски и почувствовал, как оно согревает его.
«Вчера», - начал Пим. «Мы должны были встретиться в Эли. Понимаете, я договорился снять натереть с могил в соборе и ...
Гаунт тяжело поставил стакан. «К черту ваши латунные трости и ваши церкви. Я хочу знать о Фелкере.
"Как я говорил." Пим помолчал. Его голос снова стал бесцветным. Каждое слово было важно, потому что оно было наполовину скрыто, даже когда оно было произнесено; каждое слово теперь на счету. «Эли был в безопасности, я мог наблюдать за его приближением и прикрывать его. Фелкер не прибыл. Я ждал сначала в соборе, а затем на запасном участке в Эли. Затем я отправился в третий запасной вариант, в конспиративную квартиру. Фелкер не приходил; что-то пошло не так. Видите ли, мы были очень близки с человеком из оппозиции; очень близко. Намного ближе, чем я мог сообщить вам в отчетах.
«Черт возьми, Пим, я был твоим диспетчером».
"Да. Но к подобным вещам нужно иметь какое-то чутье. В поле."
«Я был в поле».
«Но вы слишком долго были у тети. Слишком долго. Я не мог вам ничего объяснить. Пока это не случилось.
Тетя. Презрение было примешано к произнесению банального прозвища, принятого всеми полевыми агентами для штаб-квартиры Министерства иностранных дел (Чрезвычайное). Тетя была настолько распространена, что это слово время от времени появлялось в официальной переписке между министром и начальниками отделов; Естественно, министр инициировал использование этого слова в подобных разговорах. В свое время подразделения разведки внутреннего и внешнего шпионажа имели коды МИ-5 и МИ-6 соответственно. После замешательства шпионской сети Филби в британской разведке и последующих разоблачений других предателей в попытке восстановить престиж британской разведки во время уборки были вылиты вода для ванны и ребенок. Так старый МИ-5 стал Министерством внутренних дел (чрезвычайным), а внешняя разведка стала прерогативой Тети. Никто не знал, почему было выбрано прозвище «Тетя»; как и все прозвища, оно появилось спонтанно и было сохранено, потому что казалось, что оно идеально подходит.