Развитие системы принципата при императоре Тиберии (14–37 гг. н. э.) - страница 7
). Процессы об оскорблении величия в руках имперского правительства былм главным средством давления на общество, а практика политических обвинений — наиболее ярким проявлением трансформации относительно либерального режима Августа в dominatio и regnum его преемников. Наконец, главы II и V посвящены, соответственно, восшествию Тиберия на престол и деятельности принцепса по управлению Римской империей.
Несколько слов стоит сказать и о структуре отдельных глав. Мы постарались, насколько это возможно, унифицровть её: большая часть из них начинается с небольшого введения историографического или иного характера. Необходимость таких очерков не отменяется наличием специальной главы об источниках и литературе, поскольку общее количество работ (в основном, западных), касающихся тех или иных аспектов принципата Тиберия достаточно велико, а связанные с ним проблемы сложны и разнообразны.
В каждой главе материал организован в несколько параграфов (от двух до четырёх) в соответствии с логикой изложения, за которыми, как правило, следует небольшое заключение. Кроме заключений, в которых суммируются основные положения отдельных глав, в диссертации есть и общее заключение, где, как это и принято делать, повторяются главные выводы и подводятся итоги работы.
Нам кажется, что подобная структура оптимальным образом отвечает целям и задачам настоящего исследования и хорошо согласуется с внутренней логикой рассматриваемого в нём исторического материала. Последний, помимо литературных источников, которым, естественно, принадлежит главная роль, представлен также данными нумизматики и эпиграфики.
Глава I
Принципат Тиберия в трудах античных и современных историков
1. Античная традиция о принципате Тиберия
Образ преемника Августа в "Анналах" Корнелия Тацита и проблема его достоверности
Проблема Тиберия и его принципата — это в значительной степени проблема источников. У нас есть две взаимоисключающие традиции: апологетическая, представленная сочинением Веллея Патеркула, и другая, берущая начало в памфлетах тибериева времени. С наибольшей полнотой она выражена в "Анналах" Корнелия Тацита.
По мнению А. И. Немировского, сопоставление точек зрения Патеркула и Тацита не дает оснований говорить о противоположности их позиций.[56] Нам кажется, что это не так: Тацит и Патеркул смотрят на Тиберия с совершенно разных сторон; Веллей — как выскочка из муниципия, попавший в ближайшее окружение принцепса, а Тацит — глазами сенаторской аристократии, бывшей главным объектом репрессий со стороны императорской власти.
Веллей Патеркул — современник Тиберия, участник его походов в Германии и Паннонии. После смерти Августа в 14 г. н. э.[57] историк и его брат получили преторские должности как кандидаты Цезаря (Vell., II, 124).
Бывший, в сущности, креатурой Тиберия Веллей приписывает своему покровителю всевозможные добродетели: милосердие и мягкость, твердость и строгость, активность и предприимчивость, щедрость, благоразумие, скромность, благочестие и мужество (ibidem, II, 105, 114, 122, 126, 129–130). Ни при жизни Августа, ни после его смерти Тиберий, по Веллею, не стремился к власти: чтобы блеском своего положения не препятствовать возвышению внуков принцепса, он добровольно удалился на остров Родос, и только общее желание римлян видеть во главе государства именно его заставило Тиберия принять принципат после смерти приёмного отца (ibidem, 99-100, 124).
Таким образом, согласно Веллею Патеркулу, принципат Тиберия основан на его личных заслугах, абсолютно легитимен в плане традиций республики и достойно продолжает блестящее правление Августа. Историк заканчивает свой труд молитвой за Тиберия (ibidem, 126, 129–131).
В научной литературе исторический труд Веллея получил противоречивую оценку. Одна группа учёных (В. И. Модестов, Э. Д. Гримм, Р. Сайм) обвиняет его в сервилизме и раболепии, отказывает Веллею в хоть сколько-нибудь широком понимании исторических событий, и видит в его описании принципата Тиберия, хотя и не безынтересную, но в то же время крайне пристрастную апологию.[58] Их оппоненты (Э. Нажотт, А. Вудмен, Ф. Р. Гудеар, А. И. Немировский) пытаются защитить историка хотя бы от части упрёков в лести Августу и Тиберию, и показать, что "Римская история" Веллея Патеркула представляет собой определённый этап в развитии римского историописания, с присущими ему достоинствами и недостатками.