Реконкиста - страница 7

Но случилось чудо, и атеист Гурбиани уверовал в Бога, старый развратник женился на скромной медсестричке, а владелец империи мерзостей, эрекцию которой сам же всю сознательную жизнь и устраивал, своими же руками ее и разрушил.

Немалую заслугу во всем этом имел святейший Раймонд Пристль, а еще покушение на мою жизнь, после которого – потеряв сознание – целый месяц с лишним я жил, отождествляя себя с собственным барочным героем. Наверняка то был бы материал для многочисленных диссертаций психиатров, но, верьте мне, в глубинах своего сознания все это время я чувствовал себя Альфредо Деросси – художником и предшественником Века Просвещения, который, блуждая по Розеттине, давней и современной, сопоставлял собственные мечтания с их последствиями.

К тождеству Альдо Гурбиани я возвратился коренным образом измененный. Тот недолгий период жизни, который был мне предписан, я собирался посвятить трудам по фиксации нового видения средств массовой информации, благотворительности и семье.

Ибо этого времени у меня осталось катастрофически мало; опухоль, несомненный соавтор моих пространственно-временных миражей, разрасталась, у меня уже начались сложности с речьью, с хождением… Вообще-то мне удалось дождаться рождения маленького Фреддино, но я чувствовал, что поначалу сам утрачу способность говорить, прежде чем услышу воркование своего сынка.

Небольшое утешение приносила молитва и отчаянные действия Моники, выискивающей различных чудотворцев: русских, филиппинцев, аборигенов, которые могли только лишь доить деньги, пробуждать надежды, но вот с новообразованием справиться они не могли.

По вечерам, с террасы, на которую Моника выкатывала мою коляску, я мог глядеть на Розеттину, следить за стаями птиц, стремящихся к югу, и подсчитывать недели, дни, часы…

Но в один прекрасный день доктор Рендон привез из самой Калифорнии Фрэнка Мейсона, профессора Фрэнка Л. Мейсона, человечка с совершенно неприметной внешностью – он был худым, малорослым, чрезвычайно нервный – но, вроде бы, обладал умом гиганта.

– Как я понимаю, что вы осознаете, что традиционное лечение не в состоянии притормозить развитие болезни? – начал он. Я кивнул. – Мой коллектив в настоящее время работает над новыми методиками борьбы с неоперабельными новообразованиями мозга. Метод не прошел еще официальной аттестации, и до сих пор мы применяли его, в основном, на животных… – предупреждал он.

– Мне нечего уже терять, так что я соглашаюсь с ролью подопытного кролика, – импульсивно заявил я. – В чем же этот метод заключается?

– Попробую изложить как можно доступнее… – начал он. И изложил. К сожалению, из всей его лекции я мало чего понял. Он что-то говорил про экраны, которые, после ввода их вовнутрь черепа, должны были приостановить рост опухоли, о кибернетических микромодулях, действующих словно армия уборщиков, которые проникают в пораженные раком ткани. Их роль заключалась в "маркировке" больных клеток и повреждении их генетического кода таким образом, чтобы тот переставал обманывать лейкоциты крови, до сих пор не способные отличать "свои" клетки от вражеских. В ситуации, когда раковые клетки будут опознаны как чужие тела, организм должен справиться с ними уже сам.

В популяции кроликов, на тридцать восемь процентов случаев мы добились поддержания константного состояния, а в двадцати трех – даже полной ремиссии… – хвалился Мейсон.

– Тогда беритесь за дело! – с энтузиазмом воскликнул я (Это если можно представить себе энтузиазм у человека, который уже заговаривается, ходит под себя и не отличает вкуса ванильного мороженого от селедки в масле). Доктор Мейсон показался обескураженным чрезмерным энтузиазмом пациента.

– Проблема заключается в том, что, хотя нам и известны физические эффекты терапии… вы, возможно, возвратите чувствительность в конечностях, исправится ощущение вкуса и речь… но мы не знаем, что будет с личностью. Некоторые крысы после операции переставали узнавать одна другую, утрачивали стадный инстинкт. Они забывали выученную ранее дорогу через лабиринт. Так что может случиться, что у вас возникнут переходные проблемы с собственной тождественностью.