Ренегат - страница 14

Аарон Селестайн быстрым шагом покидает ударившийся в тихое гудение зал.

Пожухлый Лиам не сводит глаз с жучка в своей руке. Он хотел бежать, теперь у него ничего не получится. Думаю, он это понимает.

— Пора, — мрачно говорит он.

— Да. — подтверждаю я.

Мы дружно подводимся и, не торопясь, шаркаем к выходу в конце вереницы поникших ребят.

— У меня есть план. — шепчет Лиам, задевая мою руку. — Он сработает.

— Поздно. — отговариваю я.

— Ты со мной?

— Нет.

Понурившийся Лиам демонстративно отдаляется, молчаливо выражая свое недовольство моим, раскрошившим его зыбкие химеры, решением. Привыкшая теплым клубком чаяний все держать в себе, я никогда не делилась с ним исконной причиной, почему, имея сотни возможностей, я все еще не убежала из Богема. В одном из департаментов меня, возможно, ждет тот, кого я не могу бросить.

На площади к Лиаму подбегает хрупкая девочка и набрасывается на него с распростертыми прощальными объятиями. Лилиан всего лишь двенадцать лет, но на свой юный возраст она довольно умная и находчивая.

— Привет, Харпер. — как колокольчик, звенит Лили и улыбается во все щеки.

— Привет, — говорю я.

— Хвостик. — смеется Лиам, дергая сестренку за косички. — Я просил тебя оставаться дома.

— Я хотела с тобой попрощаться. — дуется она.

Лиам что-то отвечает сестре, но я их не слушаю. Пытаюсь рассмотреть того, кто на противоположной стороне площади, жестикулярно подзывая, машет рукой. У меня недостаточно времени с кем-то встречаться, ведь другие сверстники ушли к стоящему за зданием администрации поезду, но изучив темное пятно, бегу к зовущему меня человеку.

В Котле есть только один знакомый, который, не стыдясь и не боясь строгого наказания, придет со мной попрощаться — это Хемстворд Эбернесс. Отец Люка работает инженером, и изготовляет дорогостоящую мебель. Влиятельных клиентов и друзей у него хоть отбавляй, преимущественно знатных и богатых. Поэтому эта озорная шалость ему простится, как и та, что он дружил с моей семьей.

Последний раз мы виделись два года тому, когда он принес мне вещи Люка. Несколько раз мы пересекались на улице взглядом, но не разговаривали. Странно, но Хемстворд не выглядит убитым горем и, кажется, ни единого дня не тосковал по единственному сыну. Сейчас он тоже спокоен и даже неуклюже улыбается.

— Здравствуй, Харпер. — говорит Хемстворд, обнимая меня. — Как ты? Как себя чувствуешь?

— Со мной все хорошо. Спасибо, что спросили.

Хемстворд по-настоящему дружил с моим отцом. К тому же, он не отвернулся от нас после его смерти, а ко мне относился, как к родной дочери и почти не ругал меня за то, что я посреди ночи прибегала к Люку, лишь напоминал, что в темное время суток — комендантский час.

— Прости, что мы так редко виделись… — дрожащим голосом извиняется Хемстворд.

— Я все понимаю. — отвечаю я, наблюдая, как он вытирает глаза, словно их заливают слезы.

— Если встретишь Люка, скажи ему, что я люблю его и горжусь им.

— Прошло два года, я не знаю…

— Знаешь! — отрезает Хемстворд. — Тебе ли не знать, какой Люк! И я знаю, что ты не допускала подобных мыслей.

— Я передам. Не беспокойтесь. — уверяю я, понимая, что Хемстворд прав. Я два года ждала того дня, когда наконец-то увижу родного Люка, долгожданную встречу с которым не единожды воображала. Я могла удрать, пока в моей руке еще не было жучка, но осталась. Но с другой стороны, вряд ли Люк вообще захочет со мной говорить или видеться — я не попрощалась с ним, когда он уезжал.

Раздается первый предупредительный гудок — до отправки поезда остается ровно шестьдесят секунд.

— Надо прощаться. — торопит меня Хемстворд.

— Угу, — киваю я, обнимая собеседника.

— Береги себя. И береги Люка.

— Хорошо.

Хемстворд отпускает меня. Я мчусь к администрации, затем сворачиваю за угол. Конечно, есть заранее приготовленный путь к платформе, но когда ежесекундно звучат сигналы, оповещающие о скором отбытии, можно и воспользоваться короткой дорогой. На платформе стоит длинный, как растянувшийся дождевой червяк, поезд с черной лоскутной обшивкой. Его переливчатая облицовка означает, что поезд направляется в Департамент-2.