Ренегат - страница 49

Я сознательно затягивая с обедом. Когда все уходят, а за столом остаемся только я и Люк, подвигаюсь ближе к нему. Сидя друг напротив друга, мы иногда переглядываемся. Люк, в отличие от меня, нисколько не смущается. Я всего несколько раз кушала в его присутствии. Он пощипывал меня за щеки, толкуя, что я невозможно забавная, когда кушаю.

Допивая шоколад, осознаю, что моя левая рука лежит на столе напротив правой руки Люка так, что средние пальцы едва ощутимо соприкасаются. В этот щекотливый миг он отодвигается. Думаю, настало время от души поблагодарить его за мазь.

— Изменился, да? — вполголоса выпаливаю я.

— Только ты, Маверик, можешь поступать глупо и безрассудно, думая, что это что-то тебе даст и что-то изменит! — бросает Люк.

— Не твое дело!

— Меня это тоже касается!

— Каким боком?

— Непосредственным. Мы еще об этом поговорим. — Схватив поднос, Люк уходит.

Наблюдая, как Люк швыряет поднос на ленту, а потом покидает столовую, я закипаю от злости. «Мы еще об этом поговорим…» Будто ему не нравится то, что я делаю. Люк всегда противился того, что я совалась за Дугу, мол, опасно. Да, опасно, как выяснилось, но я всего лишь гонялась за надеждой, которая подогревала, как огонь казанок с водой, во мне стремление к свободе. А он этого не понимал… Можно подумать, что я его беспокою. Волновала бы — поддержал.

Наверняка найдутся разумные оправдания и его опрометчивым поступкам, хотя вряд ли они были спонтанными. Раньше сознательный и больно рассудительный Люк все обдумывал, вплоть до мелочей и занимался тем, что было ему выгодно. Не думаю, что в этом плане он действительно изменился. Начинаю подозревать, что он дал мне щетку для обуви, потому что это в его интересах. Люк определенно преследует какую-то важную цель. Конечно, ему меня не перехитрить, но мне никогда его не разгадать. Но я обязательно выясню, что это за несусветно вожделенную задачу он себе обозначил.

Чтобы отвлечься от назойливых мыслей о Люке, иду в зал для тренировок. Сначала безостановочно стреляю, пока пули не заканчиваются, а потом бросаю лезвия в деревянные цели. И меня даже не раздражает, что некоторые ножи просто-напросто бумерангом отскакивают от доски, а единицы застревают так, что вынуть невозможно.

Утихомирившись, возвращаюсь в комнату отдыха. Принимаю душ, надев чистую одежду, грязную отправляю в стирку. А, забравшись на кровать, расчесываю волосы и заплетаю колосок. Руки после незапланированной тренировки жутко болят.

— Я помогу. — говорит Эббигейл, подходя.

— Ну, — вздыхаю я. — У тебя гораздо лучше получается.

Я поворачиваюсь к Четыре спиной. Она распутывает мои волосы и снова их расчесывает.

— У меня две сестренки. — признается Эббигейл с добротой и трепетом в голосе.

— Вот оно что.

— Да, я им постоянно волосы плету. — объясняет девушка. — Жду не дождусь, когда снова их увижу. Я ужасно за ними соскучилась. Они тоже будут рады меня видеть.

— Конечно.

— Ты давно так заплетаешь? — интересуется Четыре.

— Почти четыре года.

Первым волосы мне стал заплетать вездесущий Люк, когда ему надоело в них запутываться.

Справившись с колоском, Эббигейл садится напротив. Она упала духом — наверно, из-за посетивших ее трогательных воспоминаний о сестренках.

— Здесь непривычно. — говорит она, рассматривая стены, потолок и кровати. — Не уютно.

— Есть немного. — соглашаюсь я.

— Но мы здесь не надолго осели, ведь так? Надеюсь, скоро мы вернемся домой. Мы пройдем программы, и нас вернут обратно. — Четыре смотрит на свои тонкие узловатые пальцы и овальные ногти. — Извини, не хотела на тебя все сваливать.

— Не волнуйся, — сразу же успокаиваю я. — Все нормально.

— Я знаю, кто ты. Я тебя не боюсь. Совсем. Сначала я думала, что ты опасная, ведь так говорят, но ты ведешь себя… мирно, и… Захочешь поговорить — я буду рада.

— Я учту. — Я улыбаюсь: мне еще никто не предлагал ничего подобного. — Спасибо.

— Пора. — Эббигейл подводится.

Странно, до ужина остается меньше пяти минут, а Люк еще не появлялся, чтобы погромыхать по шкафчикам. Наверно, надулся как мышь на крупу, и решил больше не появляться.

Шагая по темному коридору, вспоминаю вчерашний отвратительный — из-за гнусной выходки Трикса — ужин. Надеюсь, сегодня не встречусь с этим напыщенным круглым остолопом с замашками петуха, или, разминувшись, обойду его тридцатой дорогой.