Резьба по кости в России XVIII-XIX веков - страница 17

.

В. И. Панаев и П. П. Свиньин были страстными собирателями произведений отечественного искусства. Последний издал в 1829 году каталог, озаглавленный «Краткая опись предметов, составляющая русский музеум Павла Свиньина». В этой описи уже значится данный портрет (собрание Государственного Русского музея), который был получен П. П. Свиньиным во время работы над вновь открытыми рукописями М. В. Ломоносова и опубликованными им в 1827 году. Видимо, Свиньин включил в свою коллекцию эту пластину-портрет не только из этнографического интереса к культуре русского народа и его истории, но и из-за своеобразного высокого профессионального мастерства ее исполнения.

Пластина с портретом М. В. Ломоносова. Начало XIX в. ГЭ. ЭРК-689. 29×23

Любовь к русской истории со стороны косторезов проявилась в том, что они неоднократно обращались к теме героического плана через воспроизведение популярных гравюр, как, например, «Кутузов на Бородинском поле» Карделли или известной работы «Минин и Пожарский» И. П. Мартоса. Судя по литературным данным, впервые подобную группу создал И. Ф. Лопаткин, потомственный холмогорский косторез, награжденный в 1827 году серебряной медалью «За полезное». Он также известен как первый организатор косторезной школы на дому для желающих познать тайны этого тонкого искусства. По-видимому, в конце 1830-х — начале 1840-х годов им была выполнена резная костяная икона «Тайная вечеря». Приходится лишь сожалеть, что мастера не ставили подписи на своих произведениях. Трудно сказать, какая из икон на этот сюжет из числа сохранившихся принадлежит Лопаткину.

Шкатулка с изображением М. И. Кутузова на Бородинском поле. Начало XIX в. ГМЭ. 7×15,8×21

Шкатулка с изображением М. И. Кутузова на Бородинском поле. Начало XIX в. Деталь. ГМЭ

Тайная вечеря. Икона. Начало XIX в. ГЭ. ЭРК-1030. 37×31

Кроме него, другой архангелогородский резчик — Козьма Заозерский, живший в конце XVIII — начале XIX века, также создал камерное воспроизведение памятника Мартоса и поднес его в 1819 году Александру I, посетившему Холмогоры по пути в Архангельск, но тот его тут же передал городскому голове. От городского головы, бывшего купцом, работа перешла к его потомкам, а от них в 1897 году к Николаю II. В настоящее время произведение Заозерского находится в Центральном хранилище пригородных дворцов-музеев Ленинграда, куда поступило из Александровского дворца. Если резьба памятника Минину и Пожарскому незначительно повреждена, то все надписи отлично сохранились. В частности, с правой стороны постамента имеется авторская подпись: «Художество Козмы Заозерского». Перед нами одно из редчайших подписных изделий холмогорских косторезов. Имя Козьмы Заозерского встречается впервые. До сего времени указанное произведение считали работой Ивана Заозерского, видимо, на слово поверив первой публикации «Московского листка» за 1898 год[31].

Перефразировка подлинника, как всегда в творчестве холмогорских резчиков, приводила к оригинальному собственному решению. Появлялись новые детали в композициях, подчеркивались какие-то отдельные, наиболее важные моменты или детали. В этом плане любопытно на одном из вариантов костяного памятника Минину и Пожарскому (Государственный Эрмитаж) отметить вновь введенную косторезом фигурку крестьянина, несущего узелок с какими-то, возможно, ценностями, так как общая композиция посвящена приношению пожертвований нижегородскими гражданами для спасения Отечества. Обыденность этой маленькой фигурки, ее незамысловатая художественная характеристика, с одной стороны, делает фигурку как бы незаметной, с другой — привлекает к себе внимание. Так выразил свое отношение к теме мастер резьбы по кости, так наделил он новым оттенком известный получивший одобрение оригинал.

Так как памятник работы Мартоса был установлен в Москве позже появления в резной кости его камерного воспроизведения, становится очевидным, что мастера пользовались одной из первых очерковых гравюр, воспроизводящих проект монумента. В 1810 году был одобрен и принят к работе второй проект Мартоса, предназначавшийся к отливке и установке в Нижнем Новгороде. Его изображение и текст надписи прилагались к сочинению П. Чекалевского «Опыт ваяния из бронзы одним приемом колоссальных статуй»