Рима отвечает на вопросы - страница 29

Хотел того ученый или не хотел, не важно, главное другое — у него получился самый настоящий световод, «водяной» световод.

Вот тогда все и задумались: позвольте, но раз свет в буквальном смысле слова льется по жидкой водяной струе, почему бы ему в таком случае не литься-струиться, во-первых, куда нам надо и, во-вторых, по «застывшей струе», а проще говоря, по стеклянному волокну?

Подумать-то ученые об этом подумали, но на том все в ту пору и кончилось. Вновь вспомнили о световодах лишь через сорок с лишним лет.

В одном городе захотели осветить подвалы дневным светом. Но лампочек дневного света тогда еще не было. Вот и смекнули: а что, дескать, если свет доставлять сюда, как воду, извне, снаружи? Взяли тонкие полые трубы, покрытые изнутри блестящим металлом, и солнечный свет зигзагом заструился по ним в дотоле темные подземелья, где стало светло, как днем.

Но забыли и об этом светотрубопроводе. Вспомнили и о нем, и о других предыдущих опытах спустя еще сорок лет, в 1951 году. Именно тогда в разных странах одновременно за световоды взялись всерьез. Ученые брали и отдельные стеклянные волоконца, и пучки таких волоконец, и целые жгуты, составленные из пучков, заботясь прежде всего о том, чтобы все эти сотни и даже тысячи волоконец были как можно тоньше, прозрачнее и чтобы уложить их не забыли в строго определенном порядке (ученые говорят о «регулярно уложенных волоконцах»).

Чтобы свет струился по светопроводу еще лучше, стеклянные волоконца обязательно отделяют одно от другого, облачая каждое в этакое пластиковое «платьице».

Есть телефонный кабель, есть электрический, а теперь — пожалуйста!— появился и многожильный световой кабель, хорошо проводящий не только свет, но и изображение, да к тому же на редкость гибкий.

Иногда у ученых спрашивают: «Как же так, свет все-таки не вода, почему же он в таком случае течет по стеклянной трубе... простите, мы хотели сказать — по стеклянному волокну?»

Ответ чаще всего (конечно, для непосвященных людей) бывает такой: «Оговорившись, вы употребили слово «труба». Что ж, правильно. Если бы у трубы были зеркальные стенки (как там, в подвале), то свет отлично, как вы знаете, тек бы и по трубе, полностью отражаясь от ее сверкающих стенок, пока не дошел бы до другого конца трубы. Так вот, считайте, что особо прозрачное стеклянное волокно, толщиной с волосок, с чистыми, ничем не замутненными, без царапинок стенками,— это тоже своего рода труба. Отражаясь от ее гладких стенок, преломляясь в них, свет бежит и бежит из конца в конец волоконца. Важно только, чтобы лампа была достаточно яркой».

Это письмо написал один паренек, который находился... Впрочем, пусть сам расскажет. Вот отрывок из его послания к товарищу.

«Привет! Думаешь, я тебе пишу из пионерлагеря? Как бы не так! Из больницы я тебе пишу. И как меня угораздило в нее попасть?!

Началось это в столовой, во время обеда. Съел салат из огурцов — все было в порядке. Съел рассольник — тоже все было в порядке. А с курицей не повезло. Правда, расправлялся я с ней второпях, так как немножко опоздал к обеду и нагонял остальных. Понимаешь, как назло, костлявая курица попалась. В общем, стал я ее есть, вдруг — кость!.. Я за рот схватился, а ребята кричат: «Ты корочку, корочку хлебную проглоти — протолкнешь!» Попробовал — все равно горло болит. Мучился, мучился — пошел к доктору. А он меня раз — и в больницу. Думаешь, приятно, когда тебе в горло лезут длинной трубой, да еще с лампочкой! Зато через несколько минут застрявшую кость вытащили и отдали мне. На память. Чтобы в следующий раз был осторожнее...»

Такое вот письмо. Только не все в нем правильно. Нет, про то, что кость в горло попала,— правильно (это, к сожалению, случается довольно часто), и про то, что врач ее потом оттуда вытаскивал, — правильно. Но про лампочку — не правильно. Лампочка была не внутри, а... снаружи. Сама — снаружи, а освещает — внутренности. Есть такой прибор — эндоскоп, что в переводе с греческого означает «внутрьсмотрящий». С его помощью врачи могут заглянуть туда, куда просто глазом не заглянешь — в горло, в пищевод, в желудок, в бронхи. Для больного — дело, конечно, не из приятных, но все же это намного проще и безопаснее, чем операция.