Римское дело комиссара Сартори - страница 7

Девушка тряхнула длинными светло-русыми волосами, давая понять, что сказала все.

— Если будут для нас новости, сразу же дайте знать в Центральное управление. Меня зовут Сартори.

У него было искушение пожать ей руку, но он передумал.

Ему пришлось почти на ощупь пробираться между столиками, стульями, извивающимися, как эквилибристы, официантами и танцующими парами, то и дело сталкиваясь с кем-нибудь, невольно касаясь чьего-то обнаженного плеча или чьей-то открытой спины. В «Гранкио Адзурро» площадь открытого женского тела можно измерять десятками метров.

Это был модный ночной клуб, где в определенное время начиналась программа довольно безвкусного и шумного кабаре. Был здесь и «стрип» в виде шуточного номера, не выходящий, правда, за пределы, дозволенные Уголовным кодексом. На танцплощадке, окутанной люминесцентной темнотой, силуэты создавали видимость танца под оркестр, состоящий из пяти длинноволосых молодых людей в желто-зеленых, как у папской гвардии, удлиненных куртках.

Сартори сразу же направился к противоположной стороне, рассекая массу, находящуюся в состоянии транса.

Джино Саличе, директор этого заведения, с которым он познакомился еще днем, приветственно махнул ему рукой. Навстречу комиссару бросилась грациозная темноволосая девушка в вечернем платье, которое могло бы закрыть разве что коробку спичек.

— Выпьем бокал шампанского, дорогой? — захныкала она.

Джино Саличе издал рык слона и оттащил девушку от комиссара.

— Катись отсюда, дура!.. Это же законник! — выкрикнул он. Затем, изменив тон и выражение лица, повернулся к комиссару: — Доктор, уважаемый, какая честь! Вы прибыли вовремя. Видите, что творится? И так каждый вечер, хвала Господу и Сан-Антонио. Но что я говорю? Проходите, проходите, я предложу вам виски, какого вы никогда в жизни не пили.

В его жестах, словах и суетливости явно проступал Неаполь.

Сартори коротко ответил:

— Он прибыл?

— А как же!.. Точно, как взносы. Когда пробило полночь, появился здесь, как Луна в Марекьяро. Всегда в поисках Кати, порази его Бог.

— Где он?

— В комнате шведки. Я провожу вас.

— Не надо. Вы мне покажите.

Они прошли из «ада» в плохо освещенный коридор, пахнущий плесенью и подвалом.

— Спасибо.

Комиссар толкнул дверь без стука. Харриет прихорашивалась перед зеркалом. Высокая, хорошо сложенная — ничего лишнего, — в зеленоватом, полупрозрачном костюме «куклы», она, казалось, заполнила собой комнату. В углу, в маленьком неудобном креслице, сидел тонкий светловолосый юноша, одетый элегантно, но немного вульгарно. Единственно приятной особенностью его внешности были очки в позолоченной оправе.

— О, мой прекрасный комиссар! — воскликнула девушка, резко повернувшись к вошедшему. От радостного удивления у нее вытянулось лицо. Что-то в ее глазах вызвало глубокое смущение у Сартори. Но оно длилось лишь несколько мгновений, потому что сразу же внимание полицейского переместилось на испуганного блондинчика.

— Ну, я пойду, — заторопился юноша.

— Я искал именно вас, — остановил его комиссар. — Вы друг Катерины Машинелли, верно?

— Ну да!..

— У меня к вам есть несколько вопросов, — продолжал Сартори, придавая голосу непринужденный тон. — Садитесь, пожалуйста. — Блондинчик повиновался. — Как вы знаете, синьорина Машинелли несколько дней назад пропала, и полиция по сигналу синьорины, присутствующей здесь, ищет ее.

— Я тоже ее ищу, — произнес юноша еле слышным голосом.

— Где? Здесь, в ночном клубе?

Блондинчик покраснел.

— Вчера я съездил в Пескару. — запротестовал он. — Я подумал, что Катя уехала к матери. Надеялся на это. Но.

— Что «но»?

— Но не нашел ее.

Комиссар устроился на маленькой скамеечке между юношей и девушкой, прикурил сигарету. С виду он размышлял. В действительности присутствие Харриет, нанизывающей на себя «боевой арсенал» из черных кружев, мешало ему сосредоточиться.

— Ваше имя Тото? — возобновил расспросы полицейский.

— Меня называют так. Мое настоящее имя Сальваторе. Дамма Сальваторе.

— Римлянин?

— Ну, не совсем!.. Я родился в Анцио. Моя семья еще живет там. Именно в Анцио я и познакомился с Катериной, три года назад. Она служила няней в одной богатой семье. По крайней мере, так мне сказала.