При упоминании о приюте Мартен хмыкнул. Вдохновленный этим Жером возобновил свою песню:
- О твоем нынешнем роде занятий... - (глаза Мартена едва заметно сузились) - ... мы говорить не будем, а вот что до твоих увлечений... Верно рассказывают, что ты перечитал все содержимое университетской библиотеки?
Перед мысленным взором Мартена встало огромное помещение библиотеки, которое бесчисленные вереницы книжных шкафов превращали в лабиринт.
- Не все, - сказал он честно.
- Похвальная скромность, - одобрил Жером. - Но что латынью и греческим ты владеешь лучше многих школяров, это верно?
Мартен пожал плечами. Он сильно сомневался в том, что дядюшка-барон впервые вызвал его в это уединенное местечко лишь для того, чтобы почитать ему вслух Гомера.
- Владеть владею, а насколько лучше, не ведаю - не мерил, - отозвался он, нимало не заботясь о том, что подобный ответ звучит дерзко, а то и просто нагло.
Жером выговаривать племяннику за неучтивость не стал: он и сам считал, что настала пора переходить к делу.
- Твоя страсть к науке весьма похвальна, и я ее вполне разделяю, - проговорил он. - Как тебе известно, я вхожу в попечительский совет университета. И не только это. Сфера моих интересов распространяется и на те науки, которые выходят за пределы университетской программы...
Мартен насторожился.
- Науки, которым лишь предстоит получить признание, и которые должным образом еще не изучены. Ты понимаешь, о чем я?
Мартен, еще в детстве усыплявший сторожа фруктового сада напитком, изготовленным по рецепту из старинного алхимического трактата, осторожно кивнул.
- В глазах многих людей, претендующих на ученость, занятие этими науками считается делом не только недостойным, но и предосудительным. Нет спору, считать так могут лишь те, кто закоснел в своем невежестве, однако именно избыток подобных личностей в ученой среде по сию пору мешает мне занять должность председателя попечительского совета.
Мартен тихо скрипнул зубами. Он уже смекнул, куда дует ветер.
- И средство против косности умов, препятствующей продвижению людей с более широким кругозором, существует лишь одно...
Мартен открыл было рот, чтобы сообщить дядюшке, что он не намерен ни из родственных, ни из научных соображений потрошить университетских попечителей, но Жером опередил его, наставив на него палец.
- Знания, мой мальчик, - объявил он. - Знания, и я говорю это прежде, чем ты ляпнешь какую-нибудь вульгарную чушь про убийства.
Ошарашенный Мартен захлопнул рот, так и не издав ни звука.