Роман одного открытия - страница 43
— Одну минуту, — спокойно сказал врач, словно не слушая его. — Протяните руку. Теперь сожмите пальцы в кулак. Так-с. А теперь быстро поверните голову направо и налево. Так. Чувствуете головокружение? Нет. Так. Чудесно. Протяните руки, растопырьте пальцы… У вас все в порядке, дядя. Сердечные тоны — чистые. Сердце в нормальных границах. Кровяное давление почти нормальное. Сердце у вас работает как у сорокапятилетнего — без преувеличений. Небольшая нервная депрессия — вам надо почаще отдыхать. Тогда у вас будут и хороший сон, и самочувствие лучше. Сто лет спокойно могу вам гарантировать…
— Ты мне не гарантируй — я сам себе гарантирую, — проворчал Гольдман, одеваясь. — А теперь перейдем к делу, по которому я тебя позвал.
Молодой врач добродушно улыбнулся. В глазах мелькнули иронические огоньки и сейчас же угасли. Он подчеркнуто предупредительно налил в рюмки бенедиктин и одну из них протянул финансисту.
— Пожалуйте, дядя. Я слушаю вас с напряженным вниманием, — сказал доктор и вновь зажег угасшую сигару.
— Прежде всего, я хочу поговорить с тобой о вашем бале медиков, — тихо заговорил Гольдман. — Я думаю, что подходит… Ладно, ладно, — соблюдай молчание!.. — повысил он голос, как бы сердясь на то, что доктор слушает его молчаливо. — Я хочу, чтобы были приглашены некоторые близкие мне люди… Ага — не проявляешь любопытства! Ты дисциплинирован… Один господин и прекрасная молодая женщина!.. Ты не возражаешь? Так-с. Господин молодой ученый. Сейчас он делает карьеру. Я скажу тебе как его зовут. Дама… может быть, для тебя не представляет большого интереса, но я люблю отделывать как мастер все детали… Так — о даме… Ты не думай, юноша, что женщины уже не представляют для меня никакого интереса!.. Вижу, что ты терпелив, разумен, но знаю также, что в душе ты смеешься… дьявольские рога!.. Дама иностранка. Хороша как гранат… Каково сравнение?! Или нечто в этом роде — сейчас вы лучше знаете. А, может быть, она хороша, как может быть хороша только молодость. Теперь уже ты хочешь знать, не скрывай, о ком идет речь. Пожалуйста: о чете Белиновых. Об Асене Белинове и его жене… — выговаривая последние слова, старый делец странно облизнул углы рта и в упор взглянул в спокойное лицо доктора.
— Белинов! — приподнялся в своем кресле молодой хирург… Он несколько секунд внимательно смотрел в маленькие выцветшие глазки финансиста… — Вы что же, дядя… уже подружились с Белиновым?
— А почему бы и нет, а почему бы и нет! — огрызнулся вдруг Ивар Гольдман. — Мы друзья — да, большие…
Он проворно нагнулся, взял конфету из коробки и протянул ее доктору. Доктор отказался взять.
— Гм. Ладно, тебе не нужно… Так пригласите Белинова с женой — это мне нужно. Это во-первых… Во-вторых… Впрочем я дам тебе список остальных.
— Хорошо, — согласился доктор, сделав каменное лицо, — с удовольствием.
— Теперь другое: вышел указ о твоем назначении?
— О моем назначении? — комично поднял брови доктор, внимательно следя за рукой дяди, которая легко дрожала.
— О назначении членом фармацевтико-медицинской палаты. Разве ты не предпринимал шагов?
Щеки молодого хирурга покрылись легким румянцем.
— Черт побери, ничего не понимаю… Я не предпринимал никаких шагов. Но, — улыбнулся он вдруг понимающей улыбкой, — предприму, если нужно.
— Не нужно. Разве ты не доволен? — проницательно взглянул на него Ивар Гольдман и, в свою очередь, покраснел.
Хирург улыбнулся самым очаровательным образом.
— Я прекрасно понимаю, что у меня есть сильная заручка за спиной. Спасибо вам, дядя.
— Так — благодаришь… — уже значительно мягче проворчал дядя. — Любят тебя, вижу, женщины: ты скажи спасибо и твоей тетке… А ты это… Черти рогатые! — Совсем неожиданно вскочил со своего места Ивар Гольдман. — Да ты не обручен?..
— Вот те на… — задвигался в кресле и доктор. — Уж вы не обручили ли меня… без меня?
Ивар Гольдман облегченно вздохнул.
— Тьфу — дьявольские рога! — нет. Мне и в голову не приходит вмешиваться в твои любовные дела. А ты знаешь жену Белинова?
— А что? — равнодушно спросил доктор, снова наливая себе бенедиктину. — Трудно знать всех дам в столице…