Россия и русские. Книга 2 - страница 35

.

Многие исследователи и комментаторы восприняли «Государство и революцию» в качестве аномалии в сочинениях автора. Адам Улам, например, заявил по этому поводу, что «ни одна работа не может быть более несоответствующей политической философии этого автора»^>{102}.

На самом деле, однако, именно тотальная природа его видения будущего оправдывала ту исчерпывающую дотошность, с которой Ленин неустанно преодолевал все возникавшие на его пути препятствия, неуклонно продвигался к окончательному претворению в жизнь этого видения, и именно поэтому уделял такое большое внимание тактике революционной борьбы. Бесконечная желаемость цели легитимизировала самые беспощадные средства. Только тотальность его конечной мечты позволяет объяснить, казалось бы, необъяснимые противоречия в политическом характере Ленина. Его безграничная уверенность в том, что он обладает научным, а посему совершенно неопровержимым знанием законов общественного развития, удивительным образом сочеталась с постоянным страхом, что может быть упущена та или иная реальная возможность для революции и все дело может закончиться крахом. Более того, его абсолютная уверенность в моральной правоте своего дела сопровождалась столь же абсолютным презрением ко всем моральным нормам. Наконец, его уверенность в безграничном политическом творчестве народных масс сочеталась с крайним недоверием к народу, который может быть отвлечен от своей исторической задачи повседневными нуждами и потребностями, а то и вообще уведен в сторону от революционной борьбы изощренной буржуазной пропагандой^>{103}.

Подобный раскол в мировоззрении Ленина во многом аналогичен противоречиям между трезвым научным анализом буржуазной политэкономии в работах Маркса и его пророческими мечтами о будущем идеальном человеческом обществе. Главным средством преодоления такого раскола стала для Ленина выпестованная им партия. Она должна была повести за собой обездоленные трудящиеся массы через мрачную, нищенскую и разложившуюся повседневную реальность к светлому будущему. А поскольку только партия имела единственно верное понимание предстоящего пути, то народные массы должны беспрекословно доверять ей и полностью подчиняться. При этом любое отклонение от этой линии неизбежно вызывало у Ленина резкий отпор и презрение. Он не понимал, да и не хотел понять того, что внутренние противоречия его мировоззрения чреваты весьма серьезными потенциальными конфликтами с непредсказуемыми разрушительными последствиями для всего общества.

Зимой 1917—1918 гг. кризис в стране явился тем горнилом, где провидения Ленина подверглись тяжким испытаниям. Сложившаяся ситуация объективно отражала все парадоксы ленинской политики. Кризис всегда является временем новых возможностей, а фундаментальный кризис — временем неограниченных возможностей. В такие периоды все становится возможным. Правда, сам Ленин никогда не утверждал, что имеет точный и подробный план построения социализма. Убежденный в принципиальной правоте своей теории, он надеялся повести за собой народные массы, но при этом рассчитывал на их энтузиазм и допускал возможность спонтанных действий.

Итак, Ленин, воодушевленный представлениями о созидательном творчестве масс, направляемый общими принципами учения Маркса и в полном соответствии с наполеоновским лозунгом «вмешаться и посмотреть, что будет», с головой окунулся в весьма хлопотное дело политического руководства. Однако действовать ему пришлось в условиях надвигающейся гражданской войны, изначально гипотетической, а потом и вполне реальной. И это было отнюдь не случайно. Тот способ, с помощью которого он захватил власть в стране, делал ее практически неизбежной, и Ленин прекрасно понимал это. Но сам факт имел огромное значение. Он означал, что руководимая им партия вынуждена будет претворять в жизнь свои планы в атмосфере всеобщего раскола и ожесточенного конфликта, выйти из которого можно будет только с помощью сильной авторитарной власти. И в этих условиях все завоевания революции, которых добились рабочие, крестьяне и солдаты, будут сведены к нулю. Ведь большевики пришли к власти, громогласно обещая простым людям всевозможные блага, а теперь придется отказаться от своих обещаний, так как реальные условия не позволят выполнить их.