Россия открывает Америку, 1732–1799 - страница 28

Подробно развивая свои мысли в письме к Панину в марте 1780 г., Голицын отмечал: "По моему мнению, самая главная выгода, которую можно извлечь из этого, состояла в том, чтобы выступить в качестве посредников {61} между воюющими державами: они не смогут отказаться от этого посредничества; императрица принудит их к миру и продиктует свои условия, как она это сделала на Тешенском конгрессе. Именно в этом состоит основная цель, которую нужно иметь в виду, заключая данный союз"27.

Нам трудно окончательно судить о степени влияния Голицына на провозглашение русским правительством вооруженного нейтралитета. Во всяком случае его советы не могли не содействовать развитию событий. Обратим внимание и на любопытное хронологическое совпадение: письмо Голицына от 7 (18) февраля 1780 г., как свидетельствует надпись на нем, было получено в С.-Петербурге 26 февраля (8 марта) 1780 г., а уже на следующий день, 27 февраля (9 марта), была одобрена знаменитая декларация о вооруженном нейтралитете. Русское правительство выступило инициатором создания лиги вооруженного нейтралитета для защиты торгового мореплавания.

Мы далеки от того, чтобы делать какие-либо категорические выводы из простого хронологического совпадения. Письмо Голицына явилось, так сказать, последней каплей, переполнившей уже заполненную до краев чашу. Нет сомнений также и в том, что деятельность Голицына в Гааге заслуживает специального внимания историков.

Действия России имели немалое значение для улучшения международного положения Соединенных Штатов, подрыва морского могущества Англии и ее дипломатической изоляции. Высокую оценку вооруженного нейтралитета дал Б. Франклин, писавший американскому агенту в Голландии Ш. Дюма в июне 1780 г.: "Я весьма одобряю принципы конфедерации нейтральных держав и хотел бы не только уважать суда как приятельский дом, хотя бы и вмещающий товары противника, но и желал бы во имя человечества, чтобы международное право было дополнено постановлением, гласящим, что даже в военное время всем людям, трудящимся над доставанием пропитания другим или над обменом предметов первой необходимости или удобств для общего блага человечества, как хлебопашцам на своих нивах, рыбакам на своих ладьях и купцам на невооруженных судах, было разрешено продолжать разную свою невинную и полезную деятельность без перерывов и помех и чтобы у них ничего не было отнято, {62} даже если это будет нужно неприятелю, без надлежащей оплаты за все у них взятое"28.

Характеризуя благоприятную для США международную обстановку, сложившуюся после провозглашения вооруженного нейтралитета, Дж. Вашингтон отмечал, что декларация России, к которой присоединились все другие государства Европы, унижает "гордость и силу Великобритании на море"29.

Исключительно высокую оценку декларации России давал Дж. Адамс, рассматривавший ее чуть ли не как более неприятный для Англии акт, чем объявление войны. В частности, в письме президенту Континентального конгресса США от 26 апреля 1780 г., основываясь на материалах английских газет и прений в парламенте, Адамс сообщал об огромном недовольстве в Англии провозглашением Россией вооруженного нейтралитета. Вместе с тем он считал, что исправление международного права, к которому стремится русское правительство, будет выгодно для всех стран, и особенно для Соединенных Штатов Америки 30. В сентябре — октябре 1780 г. декларация о вооруженном нейтралитете стала предметом специального рассмотрения Континентальным конгрессом США. На заседании 26 сентября 1780 г. Р. Ливингстон внес предложение признать, что содержащиеся в русской декларации правила "полезны, разумны и справедливы". Как и другие члены конгресса, он считал, что декларация России заслуживает "самого неотложного внимания поднимающейся республики" ("the earliest attention of а rising republic")31.

B соответствии с рекомендациями комитета, созданного для рассмотрения этого вопроса, 5 октября 1780 г. Континентальный конгресс принял специальное постановление, полностью одобрявшее декларацию Екатерины II как основанную "на принципах справедливости, беспристрастности и умеренности". Постановление предусматривало подготовку соответствующих инструкций для военных судов США, а также уполномочивало американских представителей за границей присоединиться к провозглашенным Россией принципам 32. 27 ноября 1780 г. Континентальный конгресс утвердил инструкцию для капитанов и штурманов военных кораблей США, подготовленную советом адмиралтейств и основанную на принципах декларации Екатерины II. Конгресс постановил, что эти принципы "должны слу-{63}жить в Соединенных Штатах правилом при определении законности призов"33.