Российская империя и ее враги - страница 15

стр.

Ко второй половине двадцатого века слово «империя» уже практически не упоминалось в современных политических дискуссиях и стало достоянием историков. Понятие же «империализм» (отчасти из-за того, что марксисты перенесли его смысл с политики на экономику и таким образом позволили ему пережить коллапс самой «империи») не только выжило, но и расцвело. Кипящие страсти, которые он возбуждал в политических дебатах, были ярким показателем его актуальности. Причем споры об империализме бушевали не только в рамках идеологической борьбы между Советским Союзом и Западом времен холодной войны. Речь также шла о причинах бедности стран третьего мира и о расширяющейся пропасти между богатым «Севером» земного шара и его нищим «Югом».

Немало копий было сломано и по поводу идеи «неоколониализма», другими словами, непрямого контроля над третьим миром, который осуществляется Западом при помощи невидимых экономических и финансовых рычагов. Для историков империи наиболее важной в этом ряду рассуждений была так называемая «теория зависимости», главным приверженцем которой является Иммануил Уоллерштейн. Хотя идеи Уоллерштейна были гораздо более интересными и изощренными, чем те, которые Ленин выдвинул в своем «Империализме...», оба они в основном руководствовались одними и теми же предпосылками, Уоллерштейн утверждал, что с шестнадцатого века мир находится в зависимости от группы европейских (позднее - американских) капиталистических держав, которые достигли огромного богатства, грабя и эксплуатируя третий мир, навязывая ему выгодные для себя условия международной торговли и держа его в неизбывной зависимости от мировой экономики. Одним из элементов этой зависимости являются местные элиты, «компрадоры», которые участвуют в дележе богатств своих стран с западными капиталистами, чьими агентами они, по сути, являются. Стремясь подражать буржуазному образу жизни, они импортируют для себя западные предметы роскоши и переводят большую часть своих капиталов за границу, расточая ресурсы своей страны и подрывая ее торговый баланс. В 1960-х и 1970-х годах такие идеи были особенно популярны среди южноамериканских ученых, которые хотели с их помощью объяснить провал попыток Латинской Америки встать в один ряд с ведущими капиталистическими демократиями. Если либеральная экономическая идеология и глобализация не в состоянии поправить экономическое положение третьего мира, могут появиться новые варианты теории зависимости. Если экономика России не сумеет оправиться от бедствий 1990-х годов, большое количество адептов «новой политики зависимости» появится и там.

«Теория зависимости» - экономическое учение, созданное учеными Латинской Америки, согласно которому состояние экономики стран третьего мира напрямую зависит от состояния экономики ведущих держав.

Уоллерштейн Иммануил - видный американский социолог и историк. До 2005 года - глава Центра по изучению экономики, истории и цивилизации им. Фернана Броделя.

К 1990-м годам, пожалуй, самым актуальным предметом дискуссий об империализме стала культурная сфера. В годы деколонизации (точнее, во время алжирской войны за независимость) Франц Фанон прославился, обвиняя колониализм в оказании давления на культуру, психику и самоуважение подвластных ему коренных народов. Однако в 1990-х годах основным текстом, вокруг которого разгорались споры, был «Ориентализм» Эдварда Сайда38. Содержание этой исполненной подлинного ума и проницательности книги трудно передать в одном абзаце. В ней, в частности, утверждается, что западные ученые, специализирующиеся на неевропейских обществах и культурах, являются прислужниками империализма и узаконивают колониальное правление. В дополнение к этому Запад, стремясь оправдать доминирование своей власти, интересов, идеологий и духовных ценностей, создал и популяризировал взгляд на незападный мир как на безнадежно отсталый и экзотический. Для историка, занимающегося Россией, совсем не трудно хотя бы отчасти согласиться с подобными заявлениями, учитывая, что для западной публики вся история досоветской России сводится к рассказам о Распутине и великой княгине Анастасии39 и байкам о неуемных российских аппетитах к территориальной экспансии. Может показаться, что русские - то-гда, сейчас и всегда - имеют прирожденную склонность к коррупции и безоговорочно империалистичны. Такие карикатуры, содержащие зерно исторической правды, всегда очень опасны, когда их принимают буквально и используют в политической полемике. И стало быть, провал попыток русского народа в 1990-х годах усвоить и одобрить дурной урок догматического, коррумпированного и нерегулируемого либерального капитализма и их недовольство этим уроком могут рассматриваться как неоспоримое доказательство безнадежности русских генов.