Российская империя и ее враги - страница 16

Фанон Франц - уроженец Мартиники, проживший в Алжире большую часть своей жизни, по профессии психиатр. Анархист и левый радикал. В своих расчетах с буржуазным миром он рассчитывал на люмпенов, дискредитированные меньшинства, радикальную богему, которых он называл «малым мотором революции". Сайд Малис Рутвен Эдвард (1936-2003) - профессор английской и сравнительной литературы в Колумбийском университете. Был широко известен как выдающийся представитель постструктурализма и последовательный защитник прав палестинцев.

Очевидно, речь идет о возникающих время от времени слухах о том, что великая княгиня Анастасия Романова не была расстреляна вместе со всей царской семьей в ночь с 17 на 18 июля 1918 года, и о самозванках, выдающих себя за нее.

Последователи «Ориентализма», даже больше, чем сам Сайд, склонны заходить слишком далеко в своих выводах, зачастую облекая их в застывший, неточный и наследственный «элитарный» жаргон. Ученые ориенталистского направления в Европе (включая Россию) - это не просто прислужники империализма. Они были и остаются исполненными глубокого уважения к обществам и культурам, которые изучают. Крупнейшими представителями раннего ориентализма были в основном немцы, которые никогда не имели колоний в мусульманском мире (главный тезис Сайда) и которые очень недолго владели весьма скромной колониальной империей за пределами Европы. Впрочем, не только многие ученые, но и некоторые «практикующие» империалисты куда больше расположены к «Востоку», чем к современному Западу, чью филистерскую, материалистическую и эгалитарную массовую культуру и политику они часто презирают. Прямодушные старые реакционеры и современные левые не всегда так далеки друг от друга, как им бы хотелось. Более того, здесь есть опасность смешать традиционный политический анализ империи и империализма (что является задачей этой книги) с дискуссиями о культурной политике в современном мире. Приравнивая нападки на культуру империализма к «протестам против капиталистической культуры современности»,

Джон Томлинсон вполне справедливо сетует, что «эти протесты часто формулируются неприемлемым языком диктата и «выкручивания рук» времен эпохи развитого империализма и колониализма», который в совершенно ином мире глобализации и постмодернизма становится источником терминологической путаницы и неразберихи.

Томлинсон Джон - современный австралийский социолог и экономист.

В заключение надо сказать пару слов о современных тенденциях изучения империй. Поскольку книга заканчивается библиографическим очерком на эту тему, здесь можно ограничиться контурами предмета. Большая часть современных ученых занимается империями прошлого. Они не сильно озабочены терминами и дефинициями, Среди ученых, пытающихся точно определить и сравнить разные империи, выделяются две основные школы. Первая базируется на изучении современных европейских морских империй и, соответственно, определяет империю как отношения между центром (метрополией) и периферией (колониями), обычно рассматриваемые сквозь призму экономической эксплуатации и культурной агрессии, и всегда - сквозь призму политического доминирования. Самым читаемым современным ученым, который работает в этом направлении, является Михаэль Дойль. В другом лагере находятся те, чьи интересы в основном фокусируются вокруг существовавших с античности до наших дней великих военных и абсолютистских земельных империй, связанных с универсалистскими религиями. Здесь можно отметить Сэмюэля Айзенштадта и Мориса Дюверже.

Дойль Михаэль - современный американский политолог, профессор теории международных отношений и международной безопасности Колумбийской юридической школы.

Айзенштадт Сэмюэль (р. 1929) - профессор социологии Иерусалимского университета, читал курсы социологии во многих университетах Европы и США.

Дюверже Морис (р. 1917) -французский ученый государствовед, профессор политической социологии Парижского университета (с 1955 года), политический обозреватель газет «Монд» и «Нувель обсервер».

Одним из главных преимуществ изучения империи в российском и советском контекстах является то, что при этом необходимо пользоваться самой разнообразной литературой, авторы которой проживают, как правило, на разных академических планетах. Могущество - «военное и экономическое» - безусловно, является центральным фактором расцвета и упадка российской и советской империй. Ничуть не менее важным фактором является национализм - как русский, так и нерусский. При этом ни один серьезный исследователь не будет отрицать огромного влияния коррупции и идеологических вопросов в этом процессе. Взять хотя бы один очевидный факт: советская экономическая система возникла не сама по себе и никоим образом не была естественным продолжением российской истории - она являлась, так сказать, рукотворным произведением марксистско-ленинской идеологии. Поэтому крах этой системы оказался прежде всего крахом идеологии и был воспринят как таковой и в Советском Союзе, и за рубежом. Но совершенно очевидно и то} что распад Союза не был результатом длительного воздействия каких-то объективных сил. Огромную роль здесь сыграли субъективные обстоятельства и конкретные личности - прежде всего Михаил Горбачев. В этой книге сделана попытка оценить относительное влияние этих факторов на расцвет и упадок империй.