Рождество в Центральном парке - страница 43

– Какая перемена в поведении. Я едва поспеваю за ходом твоих мыслей.

Он сократил расстояние между ними, подол юбки Роуз коснулся кончиков его ботинок. Дюк обхватил её щёки ладонями.

– Такие сильные чувства по отношению к женщине для меня в новинку. Водоворот событий просто сбил меня с толку. Моим первым побуждением было тебя оттолкнуть. Мне чертовски жаль, что я причинил тебе боль.

– Откуда мне знать, что ты не поступишь так опять?

– Потому что отныне мы будем честны друг с другом. До тебя ни одна женщина не призывала меня к ответу за мои поступки, ни одна женщина не заставляла посмотреть на мир под другим углом. Мне это нужно, Роуз. Я не хочу тебя отталкивать. А лишь ещё больше с тобой сблизиться.

Её взгляд на мгновение смягчился, она высвободилась из его объятий и продолжила подниматься по мосту, увеличивая между ними расстояние.

– Что я получу взамен? – спросила Роуз. Дюк уронил руки.

– Весь мир, Роуз Уокер. Я дам тебе всё, что ты пожелаешь и когда пожелаешь.

– Ты опять сводишь всё к деньгам. Я имею в виду, что я получу здесь? – Она повернулась и прижала руку к сердцу.

Значит, ему придётся обнажить перед ней душу. Он глубоко вздохнул и засунул руки в карманы.

– Я буду уделять тебе время и внимание, откажусь от работы в праздники или дни рождения. Ты и жизнь, которую мы построим вместе, всегда будете на первом месте перед компанией и газетами. Ты станешь центром моего мира, пока я не испущу последний вздох. – Обуреваемый ужасом, но и решимостью, он прыгнул в омут с головой и признался в том, что было у него на сердце. – И я подарю тебе любовь, Роуз. Столько любви, что ты ни на минуту в ней не усомнишься.

Она закусила губу. Голубые глаза Роуз засияли от переполнявших её эмоций и замешательства.

– Ты меня любишь?

Он подошёл к ней и провёл костяшками пальцев по её щеке.

– Ты пленила меня с первого взгляда. Для меня больше никого не существует. Ты самая талантливая и уверенная в себе женщина, которую я встречал в жизни. Думаю, что влюбился в тебя, читая твою еженедельную колонку.

– В самом деле? Но большую часть советов давали мама и другие слуги...

– Верно, но изюминка колонки – это твои остроумие и интеллект. И именно они меня привлекли. У тебя есть дар, манера общения с людьми, которой я восхищаюсь.

Она сглотнула, но промолчала. Секунды тянулись, и Дюк начал чувствовать себя неловко. Неужели он сказал слишком много? Слишком мало? Его охватили сомнения, по телу побежали мурашки. Если она ему откажет, то есть большая вероятность, что он этого не переживёт.

– Я наблюдала за тобой, – прошептала Роуз. – Стояла на улице и ждала, когда ты выйдешь из здания редакции. Было в тебе что-то такое, что меня заинтриговало. Кто тот человек, который стоит за империей? Ты меня зачаровал.

Теперь настала очередь Дюка удивляться.

– Я... понятия не имел. Я никогда тебя не видел. Поверь мне, я бы запомнил.

Роуз повела плечом.

– Такая глупость. Я никогда не думала, что ты меня заметишь, пройди даже миллион лет. Но я не могла перестать наблюдать. Всё дело в том лихом шраме.

Его губы изогнулись в улыбке.

– Репортёр по призванию. Вот почему ты должна вернуться на работу.

– В какой должности? Миссис Роуз Уокер больше не существует.

– В какой захочешь. Можешь снова вести колонку советов, работать в отделе новостей или освещать игры в поло. Мне всё равно. Главное, что ты вернёшься. И хотя миссис Роуз Уокер, возможно, больше не существует, полагаю, ты можешь стать Роуз Хавермейер.

– Дюк. – Она обхватила себя руками, её губы дрогнули, как он надеялся, от радости. – На тебя становится очень трудно злиться.

– Тогда не злись. Избавь меня от страданий, Роуз.

– Что, если мне нужна только работа? Ты отзовёшь своё предложение?

У Дюка упало сердце. Господи, она ему откажет. Не обращая внимания на боль, он покачал головой.

– Предложение издательства «Хавермейер Паблишинг» останется в силе независимо от наших с тобой отношений.

По её лицу медленно расползлась улыбка, которая порядком смутила Дюка.

– Во-первых, – сказала Роуз, – Моя мама должна продолжить вести колонку миссис Уокер. Большинство рецептов и советов по хозяйству всё равно принадлежали ей.