Русальная ночь - страница 13

Мотоцикл остановился не доехав до старого моста и Серёга скомандовал привал.

Лёнька вылез из коляски и его тут же нагрузили пакетами с пивом.

— Я думал, мы по чуть-чуть? — удивился он прислушиваясь к звону бутылок.

— Так там закуска ещё. Сардельки «Ядрёна вошь», — сообщил Юрик.

— Может, Ядрёна копоть?

— Неа. Это новые. С местного мясокомбината. Не переживай, мяса там точно на две блохи и одну вошку, — объяснили ему.

— Тогда зачем такие купили?

— Так. Это. Борьба с импортозамещением. Других сосисок нет и не будет. Как в песне…Пусть дорого всё стоит, но всё наше — пацаны! — заржал Юрик.

— В какой ещё песне? — пробурчал Лёнька нагруженный пакетами.

— Щас спою! — пообещал Юрик и заорал так что его было слышно по обе стороны реки:

— Мы славу партии поём любимой и родной!

— За то что так прекрасно правит нашею страной!

— За хлеб, за воду, за свободу, за счастливый труд!

— Российские ракеты всех пиндосов в пыль сотрут!

— Хватит, иди хворост собирай, — оборвал его молчавший всё это время Серёга.

— И не боишься, вдруг я случайно не тот валежник соберу, а нас потом за это посадят? — Юрка был какой-то чрезмерно весёлый.

— Поэтому ты один и иди. Лёнь, доставай пиво.

Юрка недовольно забурчал и скрылся за деревьями. Лёнька протянул Серёге бутылку пива, потом взял себе. Пили молча, Лёнька даже удивился, чего это тишина какая на омуте? Даже комаров нет.

— Страшно? — неожиданно поинтересовался Серёга и Лёнька вздрогнул.

— Ты про что?

— Я про неё, — Сергей кивнул в сторону омута.

— Ааа. Так пять лет уже прошло. Хотя, да, ситуация не «good».

Лёнька прошёлся по пляжу, дошёл до воды и пальцем ноги попробовал воду. Тёплая. Хорошо, что он надел сандалии. Может на обратном пути искупаться в Смородинке?

— Её оклеветали, — послышался сзади Серёгин голос, — вот и бросилась в омут.

Лёнька обернулся.

— Да. Как ты уехал, кто-то пустил слух по селу, что она от тебя залетела, а ты, мол, от страха в городе спрятался, — продолжал глухо Серёга.

— Да ты гонишь! У меня с ней ничего не было, только целовались! Ты же сам знаешь! Мы вместе гуляли! — возмутился Лёнька.

— Знаю, говорю же, оклеветали. А ты баб сельских знаешь, где один слух — там и десять. Сарафанное радио такой пожар разнесло, от одной искорки… Братья начали бить сестру смертным боем…Да и видели как её тошнило на ровном месте…Вот и решили, что она…Ну, ты понял.

— Блять! Как же всё это… — Лёнька снова посмотрел на омут — У меня даже слов нет.

— Слова, все давно сказаны. Какие не надо. Галька не выдержала упрёков и насилия, вот и бросилась в омут. Честь свою девичью спасла, вроде как, а на селе, все братьев стали винить в её смерти. Вот тебе и коллективное самоубийство. Братья по пьяни решили на себя руки наложить, — Серёга задумчиво посмотрел на вечернее небо.

— И кому такое было выгодно! Вот кому? Жила, красивая девчонка, никому не мешала и раз — наложила на себя руки. Кому от этого хорошо? Селу нашему? Всем кто её оболгал, напиздел с три короба? Идиотизм! — Лёньку затрясло от злости.

— Эй, вы чё там? — раздался встревоженный голос Юрика. — Уже за пиво дерётесь? Подождите меня!

Юрик прибежал с целой охапкой сухих веток.

— Никто не дерётся. Я ему про утопленницу рассказал, — объяснил Сергей.

— Ааа. Про Гальку? Это её Дарьица оболгала. Больше некому.

Юрка бросил свою добычу и потребовал себе пива. Потом они разожгли костёр.

— Почему Дарьица? — спросил Лёнька глядя на горящие сучья.

— Так, пффф! Наверное потому что, её племянница на тебя запала, помнишь, ту, толстую…Мы ещё с неё угорали…Она на пляж в розовых трусах приходила в цветочек, — ухмыльнулся Юрик не забывая нанизывать сосиски на тонкие прутики.

— Чё ты гонишь?

— Я гоню? Да она, на тебя все зенки изглядела. Ходила возле твоего дома с пустыми вёдрами. Серёг скажи? Как за водой пойдёт — так завсегда мимо твоего дома, и за забор шею тянет. Было же! Ты просто забыл.

— Да ну тебя, враньё всё, — нахмурился Лёня. Хотя умом понимал: от Дарьицы можно было ждать всякого. Эту старую бабу не без основания считали в Благовещенске первейшей ведьмой. Все её боялись от стариков до детей. С ней всегда здоровались, потому что если не поздороваться — здоровья тебе не будет. Изведёт Дарьица. Болезнь наведёт. Однако же Благовещенские её терпели. От Дарьицы была и польза, она хорошо разбиралась в различных хворях. Умела лечить лошадей и коров. Бывало так, пустая корова, не телится. Так её сразу к Дарьице и ведут. Та посмотрит, полечит и корова уже здорова. Приплод даёт вовремя, молоко. Кроме этого ведьма заговаривала стада от слепней и овода. Поросят лечила. Если, скажем, у пчеловода рой улетел, то Дарьица подсказывала где искать потерю. В последнее время, говорят, хорошо научилась бороться с колорадским жуком. Жук, после её заговора, вставал на крыло и улетал разбойничать в другие деревни. За свою работу она всегда брала хорошие деньги. Жила зажиточно, умудряясь ещё приторговывать молоком на рынке и различными овощами. И тем не менее на селе её не любили. Глаз у Дарьицы был дурной. Всем, это было известно.