Русальная ночь - страница 14

— Да из-за меня, Гальку жизни лишать? На Дарьицу, это не похоже. Она бы, если захотела, приворотное зелье придумала, наверное, — задумчиво произнёс Лёнька.

— Зелье приворотное против истинной любви — звук пустой. Это тебе любая колдунья скажет, — ухмыльнулся Юрик.

— А тебе откуда известно?

— Дык… Фильмы научные надо смотреть, Гарри Поттера…Там про такое говорили, — пожал плечами приятель.

— Скажешь тоже.

— А у тебя, с Галькой, настоящая любовь была. Уж мы-то с Серёгой видели. Завидовали тебе. Даже ночью над вами небо светилось, такая у вас любовь была. Так что, думаю, нипочём тут приворотным зельем вашу любовь было не перебить. Вот Дарьица, в твоё отсутствие Гальку и очернила. Так что кому выгодно? Сразу ясно — кому. Теперича Галька русалкою в омуте плавает и тебя ждёт.

— Да херню ты несёшь.

— Может и херню, — Юрка проверил как испеклась на огне сарделька и с поклоном протянул Лёньке прутик:

— Держите мой принц, жезл власти.

Потом они ещё выпили по бутылочке. Стемнело.

— Мы просто хотели проверить — не испугаешься ли ты? — говорил Серёга. — Все же, страшно возвращаться на место её гибели.

— Да, а ты не зассал. Я теперь, Серому — сто рублей торчу, — Юрик засмеялся. — Такая жалость.

Он взял одну ветку и принялся ворошить угли в костре. Поднялся целый столб искр. Лёнька испуганно отшатнулся.

— Осторожнее!

— Не бзди, быстрее прогорят! — Юрка бросил ветку в костёр, поднялся на ноги.

— А ну! Кто последний на ту сторону — тот лох!

И первый рванул к старому мосту. Лёнька не желая быть лохом бросился следом. Серёга, как обычно, затормозил. Старый мост затрещал и зашатался, под весом трёх здоровых парней. Лёнька без труда догнал Юрку и вырвался вперёд и тогда Юрка на бегу стал предательски ставить ему подножки. Лёнька ловко уклонялся, но в один момент одна из сандалий слетела с его ноги и упала в воду. Все сразу остановились.

— Придурок! — простонал Лёнька вглядываясь в омут. Он надеялся, что сандалию ещё можно спасти.

— Да я случайно, а чё ты в говённой обуви бегать стал? — оправдывался Юрка.

— Ты сам говно! Это адидас! Я их с мая носил, только купил осенью.

— Я бы тебе свои говнодавы отдал, но у тебя нога больше, — почесал затылок Серёга — Ну ладно. Юрик виноват — Юрик достанет.

— Ты чё, больной? — взвизгнул Юрик. — Там же русалка!

— Да нету там ни хрена.

В этот момент все трое явственно увидели как неподалёку, почти у самого моста плеснуло водой что-то очень большое и тёмное. Круги по воде пошли такие, что товарищи побледнели и Лёнька даже забыл про то, что у него нет сандалии. Все трое рванули по мосту в сторону ближайшего берега.

— Русалка! Вы видели, да? — захлёбывался упавший в траву Юрик.

— Да чёрт её знает, наверное Сом, — с сомнением в голосе отвечал Сергей.

— А что ж ты побежал-то тогда, если Сом?

— А ты чего побежал?

По ошибке они убежали на соседний берег и отдышавшись стали соображать как им возвращаться. Лёнька не хотел идти в одиночку, а друзья требовали передышки. Мол, напугал проклятый Юрик, нужно хотя бы перекурить. Юрка с готовностью достал сигареты.

— Не, вы курите, а я пока погуляю — мотнул головой Лёнька.

— Да куда ты пойдёшь без обуви?

— Да вон — плакат какой-то. На нём что-то написано.

Он не заметил как Сергей и Юрик неожиданно переглянулись и попятились. Сергей на ходу взял у Юрика сигарету и нервно закурил.

— Ты бумагу взял? — донёсся до Лёньки встревоженный шёпот.

— Какая бумага? Весь лес в лопухах.

— Да, главное с борщевиком не перепутать.

— Будем надеяться, пронесёт.

Лёнька не понял о чём они говорят, но когда его рука коснулась плаката, в животе раздалось зловещее бурчание. А ещё через пару секунд стало ясно: терпеть не было никакой возможности.

«Опять понос», — с тоскою подумал он и бросился к ближайшим кустам.

— Лёнь, мы это…Тут тебя подождём, — крикнули ему вслед товарищи.

Лёнька возился в кустах, казалось, целую вечность. Сидя на корточках он проклинал всё что можно: сардельки, злосчастное пиво, бабушкину снедь, а в особенности утренний пирожок — так неожиданно и подло обеспечивший ему расстройство.

— Лёнь, ты скоро там? А? — кричали с берега пацаны, а парень только пыхтел в ответ и бурчал что-то невнятное. Он и так торопился как мог. Кроме расстройства его одолевали комары густо облепившие самую незащищенную часть тела. Спасаясь от кровососов, он несколько раз менял место своих неотложных дел отползая в лес всё дальше и дальше.