Русальная ночь - страница 29

— Держи! Держи! Не выпускай! — предупредил Минус.

Лёнька выпучив глаза терпел сколько мог и тут Машка подколола.

— Ква! — пародируя лягушку произнесла она.

От неожиданности он поперхнулся дымом и засмеялся в ответ, а следом и все курившие.

— Ква! Ой не могу! Ква!

— Бля буду, ква!!!

— Сук, до слёз!

— Пацаны хватит, я щас сдохну!

Елховские катались по земле в истерике. Лёнька кашлял и смеялся одновременно. От конопли его и выпитого спирта его накрыло мгновенно. Держась за заболевший от смеха живот, он присел у деревянной ограды. Всё было как в тумане из той первой песни. Он не сразу услышал оголтелые выкрики доносившиеся из клуба. Кажется там началась драка.

Вследствие алкогольного опьянения, дальнейшее Лёнька помнил смутно. Кажется, кто-то крикнул — «Наших бьют»! Кажется, били Серёгу, а может это Серёга бил всех, а Юрик помогал и науськивал местных, на других охуевших местных. Ноги сами понесли его в клуб. Там дрались. Разобрать: кто против кого? — было невозможно. Да ещё песня эта…Драка под песню, а может быть и из-за самой песни… Ярость! Его ударили по лицу и он сам не заметил как озверел. Приложил, первого попавшегося, от души так, что тот отлетел в сторону.

— Бери свою метлу, полетели на шабаш.

— Возьми с собой апокалипсис — символ наш.

— Сегодня настаёт Вальпургиева ночь…

Парни дрались и пинались. Кто — против кого? Все кричали. Матерились. Кто-то кого-то оттаскивал, уговаривал, слышался плач. Отовсюду раздавались угрозы и взвизги. Какой-то тощий, на шарнирах попытался пробить Серёге с вертухи, но промазал и падая зацепил своих. Лёнька встал было в боксёрскую стойку, но в этот момент сзади прилетело пустой бутылкой по голове. Тресь! Ну, он точно почувствовал этот звук и лёгкое головокружение. Потом вроде бы его волокли за ноги и утрамбовывали в коляску, а рядом пристроилась Машка и отказалась уходить несмотря на возмущённые вопли Юрика.

— Ты ещё чё за Одуван? Пошла вон — швабра!

— Юрик, ты охуел? Я Маша!

— Да хоть простокваша. Такси, только до Благовещенска. Вали домой — дура!

— Юрец, это Лишай. Она… Типа… Свой. — (голос Серёги).

— Серьёзно? Лишай — девочка? А ну покажи сиськи? Я не верю!

— Щас! Раскатал пельмень, двигаем отсюда, а то за нами уже гонятся.

Дальнейшее Лёнька уже не помнил. Он не то уснул, а не то потерял сознание.

*****

Он пришёл в себя от прикосновения влажной тряпки и открыл глаза. Первое, что увидел это звёзды сияющие на небе, а потом появилось встревоженное Машино лицо.

— Пить, — прохрипел Лёнька.

— Тебе с газом или без? — уточнила Маша. Кажется, она издевалась над ним.

Ленька машинально вытер ладонью лицо и зашевелился. У Маши была в руках мокрая тряпка. Они были на пляже, а неподалёку Юрик и Серёга разводили костёр.

— В горле пересохло, — оглянувшись на товарищей пожаловался он.

— Щас, будет тебе вода, — пообещала девушка и крикнула в сторону костра. — Ребзя, накидайте побольше дровишек. Чё вы там возитесь?

— Не учи учёного, Одуван. Дождик же был. Ветки сырые, — огрызнулся Юрик.

— Раньше вы с одной спички разжигали.

— Так раньше и ты нормальным пацаном была. Времена меняются.

— А чо, я вам в таком виде, меньше нравлюсь? — подбоченилась Маша.

— Не то слово. Причёска особенно впечатляет. Хорошо что твои старые лишайные дела Серый вспомнил. Ну, а какой, теперь из тебя Лишай? Ты скорее…Это как его…

— На овцу рыжую похожа, — подсказал Серёга.

— Да. Хочешь новую кличку? Овечка Долли — к примеру?

— Иди в жопу! — посоветовала Машка.

— А пустишь? — хихикнул в ответ Юрец.

— Ой-блиин! Ясно. Теперь придётся за языком следить, согласно своему гендеру, — покачала головой девушка.

— Ребят, не издевайтесь. Воды. Пить хочу, умираю! — вмешался страдающий Лёнька.

— Ну тогда ползи к костру, ихтиандр, а я щас к мотоциклу за лимонадом сбегаю, — предложил Серёга.

Лёнька кое-как поднялся на ноги. Всё тело болело. Как они тут оказались? Как доехали? Он присмотрелся к реке и чуть не сплюнул от досады заметив знакомый мост. Снова они на чёртовом омуте!

Машка побежала следом за Серёгой и скрылась в темноте. Лёнька устало опустился возле костра и принялся себя ощупывать. Вроде не сломано ничего? Всё на месте.