Русские - собиратели славян - страница 16

Может быть, в этом и кроется объяснение отсутствия кобягов в истории? «Не бойтесь человека с ружьём», — заповедовал в одной из советских революционных пьес вождь всех трудящихся. И ведь прав был! Зачем было бояться человека с ружьём, когда в его время историю определяли люди с пушками, пулемётами и бронепоездами?

А много ли в ней, в истории, могли оставить люди с дубинками, — когда вокруг них в боевые, жадные, агрессивные государства сплачивались люди с мечами, секирами и доспехами? Как образно сформулировала одна из моих любимых собеседниц в Сети Юлия ака vіvvа, —

— напоминает игру Age of Empires: только с трудом взращенные дубинщики начинают потрошить амбар, как появляются конкурирующие всадники в латах и с мечами, и как ни маши дубинкой, а всё равно ляжешь возле этого амбара.

Прямо как Торольв!

На следующую важную мысль о месте кульфингов в «общественном разделении труда» меня навела одна из светлых голов среди моих собеседников и критиков в сети — Альберт Петров.

Скорее всего, «ошкуривали» туземцев, —

— определяет он роль кульфингов, —

— т. е. это некто, занимающий ту же экологическую нишу, что и скандинавы-варяги, но не они.

Так, значит, снова приходим к разговору о доминанте, отвечаю я.

Ею были скандинавы. Но тут не они: скандинавы колбягов от своих — отличают.

Ею были русские. Нет, русские их тоже отделают от своих — даже юридически.

А кто ещё был доминантен в Финляндии?

Ответ здесь можно попытаться, как и в случае с варягами, отрыть в хронологии, —

— предлагает А. Петров. —

— Колбяги появляются после выделения русое, как киевской группировки, так? С этого момента свежие скандинавы — варяги. Но есть ещё какая-то публика на Верхней Волге (Тимирёво, Сарское и т. д.). Они отличаются от скандинавов тем, что достаточно значительно к тому времени должны были ассимилироваться с туземцами, но не со славянской средой, как киевская русъ, а скорее с финской.

Эти верхневолжские ребята и занимались в первую очередь поставками мехов (и рабов) на Восток по Волге. И появление их заготовительной экспедиции в Финнмарке более чем понятно.

Можно только издать знак восклицания!

Ведь действительно, согласно археологическим данным по Северной Фенноскандии, —

— восточноевропейское влияние в регионе становится ощутимым с первой половины XI в.

Заметим: через 150 лет после «призвания русов» в Ладогу!

И это понятно: ранее скандинавские, русские и скандинаворусские находники на север не очень лезли, предпочитая «трясти» более южные территории, населённые преимущественно славянами. Откуда арабы и получали последних в качестве рабов.

Но по мере выстраивания собственного государства русскому руководству становилось просто невыгодно прореживать число собственных данников, продавая их в рабы. Напротив, государство должно было продвигаться — и продвигалось! — во все медвежьи углы, ранее никем не контролировавшиеся, но способные дать меховую рухлядь и прочее богачество.

Но после продвижения государственной власти на подобные территории, появления там постоянной и регулярной военной силы, — перед прежними вольными «трапперами», участниками лихих полуразбойных «русей» на Восток, вставал выбор. Или вливаться в ту русь, которая уже — Русь. Или выбираться из зоны её влияния и контроля, коли есть охота пожить ещё свободным «казаком», промысловиком-добытчиком.

Судя по дальнейшей русской, да и не только русской истории, такой выбор вставал часто и вставал естественно. Перед теми же казаками. Перед улепетнувшими вслед за казаками в Сибирь закрепощаемыми крестьянами. Перед попадающими в периметр государства прежде вольными инородцами.

И решали его люди во все эпохи так же естественно, как этот выбор возникал. Одни шли шли в «под-данные». Другие — в «вольные казаки».

Так вот. Судя по некоторым следам боевых действий, что вела «государственная» русь против «вольной», сарско-тимирёвско-гнёздовской и так далее, о чём мы ещё будем говорить подробнее, многие вольные русинти вовсе не желали «огосударствляться».

Но куда им было деваться? Вариантов — крайне мало. Кому-то — идти в наёмники к хазарскому кагану или византийскому императору. Кому-то — в викинги. А кому-то — в свободный поиск в северные леса, с дубинкою наперевес…