Русский американец - страница 7

стр.

   -- Это запрещение ко мне не относится; я -- друг твоего барина, -- возражал чей-то голос камердинеру.

   Тольский все это услышал и громко спросил:

   -- Кудряш, кто это? Впусти!

   Дверь в кабинет быстро отворилась; на пороге стоял Алеша Намекин.

   -- Федя, голубчик, меня не допускают; скажи своему олуху, чтобы он отстал от меня! -- весело проговорил он.

   -- Алеша!.. Рад видеть тебя, дружище, -- промолвил Тольский, идя приятелю навстречу.

   -- Ты рад, а твой камердинер меня чуть не в шею; заладил "не приказано".

   -- Он прав, Алеша, я никого не велел принимать.

   -- Даже и меня?

   -- Нет, нет... Я не знал, что ты придешь. Дверь моего дома для тебя всегда открыта. Хотя мы только вчера с тобой сошлись, но ты -- мой друг.

   -- Слышишь, истукан, что говорит барин? А ты впускать меня не хотел! Ну, исчезни...

   Кудряш вышел.

   -- Знаешь, Федя, хотя мы подружились с тобой и недавно, а я к тебе с докукой, сиречь с просьбой. Помоги мне, брат! Видишь ли, я влюблен, но влюблен не кое-как, а по-настоящему, серьезно...

   -- Что же, дело хорошее... И я скажу тебе, Алеша, откровенно: я тоже влюблен.

   -- Как, ты тоже? -- воскликнул Намекин. -- Удивительно!.. Тольский -- и влюблен! Тольский, который играет женщинами, как пешками... ты чуть не презираешь женщин, и влюблен! Да ведь это -- такой казус, которому вся Москва станет дивиться, как узнает!

   -- Надеюсь, приятель, ты никому не скажешь? Это -- большая тайна; я даже начинаю раскаиваться, зачем тебе сказал...

   -- Да ты, Тольский, ведь другом меня считаешь, а где дружба, там нет секретов, между нами все должно быть начистоту... Согласен? -- с жаром спросил Намекин.

   -- Согласен, -- ответил ему Тольский, и приятели крепко пожали друг другу руки. -- Ну а теперь говори, Алеша, в чем нужна тебе моя помощь?

   -- Прежде я должен познакомить тебя с историей моей; любви. Видишь ли, я полюбил девушку чудной красоты " чудного характера. Она -- дочь отставного майора, живет в Москве; знакомство с нею у меня произошло совершенно случайно. Она шла по Тверской улице со своей нянькой, какой-то уличный нахал стал преследовать ее, говорил ей пошлые комплименты. Красавица не знала, куда от него деваться. К счастью, в это время я проходил мимо, видел сцену, заступился за девушку и дал нахалу пощечину. Он взбеленился, вызвал меня на дуэль, а сам в назначенный час на место не явился... Видно, струсил, негодяй. С того дня и началось мое знакомство с Настей.

   -- С Настей? -- меняясь в лице, воскликнул Тольский.

   -- Ну да, Настей. Чему же ты так удивлен?

   -- Нет, я так!.. Продолжай, Алеша, я слушаю.

   -- Я проводил майорскую дочку до ее дома, она пригласила меня зайти. Я познакомился с отцом... Ах, Тольский, какая противоположность между отцом и дочерью! Она -- это что-то прекрасное, возвышенное, отец же смотрит зверем и, как говорят, страшный деспот с дворовыми. Ну вот я и полюбил Настю... Ах, Тольский, да и нельзя не полюбить ее! Если бы ты видел, как она хороша!

   -- Может, я и видел ее, и говорил с нею.

   -- Ты шутишь, Тольский! -- удивляясь, воскликнул Намекин.

   -- До шуток ли... Хочешь, Алеша, скажу, где живет твоя Настя? У ее отца, старого майора, есть недалеко от Никитской домик, в нем они и обитают.

   -- Да... Как же ты узнал?

   -- Ты говори, что дальше было, а после я скажу, как познакомился с нею.

   -- Я стал часто бывать в домике Насти. Ее отец не особенно ласково встречал меня, зато она всегда была рада моему приезду. Я полюбил Настю... И она меня, кажется...

   -- Что же ты намерен делать? Жениться, что ли, надумал? -- спросил Тольский.

   -- О, с большой радостью, если бы... если бы отец мне дозволил.

   -- А разве ты сомневаешься в его дозволении?

   -- Очень сомневаюсь. Мой отец -- раб предрассудков. Свой род он почитает славным и гордится им. Моя мать из рода князей Сокольских, я -- один сын, и отец, вероятно, прочит женить меня на какой-нибудь графине или княгине.

   -- Стало быть, тебе придется обойтись без согласия отца?

   -- Нет, Тольский, я никогда не решусь его обидеть, ведь я -- единственный наследник...