Русский Бокондо - страница 31

«Такое оружие еще надо долго испытывать и совершенствовать, — подумал Николай, наблюдавший эту картину. — Его только в подобных экспедициях и применять: точности боя никакой, даже на близкой дистанции. Разве сравнить с артиллерией? Хотя, если кое-что доработать, может быть и будет толк».

Словно подтверждая его мысли, над кронами деревьев поднялся столб огня, в воздух полетели обломки. Громыхнуло оглушительно, и дымный гриб высоко поднялся в знойном белесом небе. Взорвался пороховой погреб защитников — видно, на канонерке точно знали, куда запускать ракеты. Уцелевшие воины поспешно оставляли разбитые укрепления и скрывались в прибрежных зарослях. Теперь из-за мыса один за другим появлялись паровые катера, тянувшие на буксире вереницы вельботов, набитых морскими пехотинцами и стрелками. Началась высадка десанта.

К борту «Бегемота» подлетел штабной катер.

— Отлично сработали! Благодарю за службу! — раздался начальственный голос. — Возвращайтесь на тыловую базу!

В обратное плавание «Бегемот» отправился героем. На всех встречных кораблях и судах при виде его разбитых ядрами надстроек и изрешеченной пулями трубы молоденькие матросы только ахали, а матерые боцмана сокрушенно качали головами. С нескрываемой завистью поглядывали офицеры — эта неказистая посудина блестяще провела разведку боем и расчистила путь главным силам. Теперь тем, кто выжил после этого расстрела, следует ожидать продвижения по службе и наград.

О наградах и встречах с тыловым начальством думал и предусмотрительный шкипер. Осмотрев повреждения и убедившись, что стальной корпус и укрытая дровами машина мало пострадали, он поспешил сдать тяжело раненных, среди них оказались оба британских матроса, на первую встречную баржу под госпитальным флагом и полным ходом отправился подальше от линии фронта. Но при этом зорко поглядывал по сторонам, оставался настороженным и, всем на удивление, абсолютно трезвым.

В сумерках встали на якорь.

— Переждем до рассвета, как бы в темноте на что-нибудь не наткнуться, — объяснил он. — Приключения нам больше не нужны. Слишком часто люди гибнут, когда с задания в свою гавань возвращаются. Рано радуются и думают, что все трудности уже позади.

Сам шкипер просидел всю ночь на палубе с карабином в руках. Николаю велел спать у пулемета.

— Не волнуйся, американец, стрелу вытащили вовремя, все сделали как надо. В таких вещах черные хорошо разбираются, через неделю на ноге только шрам останется. Спи, если нападут, то подниму, вместе отобьемся.

Но не спалось, болела нога, стонали раненые, поедом ели москиты. От прибрежных болот тянуло тошнотворной гнилью. По воде доносилась глухая артиллерийская канонада, и небо на севере отсвечивало дальним заревом. Горел Великий Бенин, конечная цель всех штурмовых колонн.

Так, стиснув зубы, и пролежал до самого утра.

Тыловая база экспедиционных сил располагалась на высокой песчаной косе, отделявшей прибрежную лагуну от океана. Обдуваемые свежим ветром, в прохладной тени кокосовых пальм раскинулись многочисленные штабные палатки и складские навесы, а у берега стояла целая флотилия вспомогательных судов и пироги торговцев, развернувших неподалеку шумный базар. Здесь уже шла бойкая торговля трофеями — резными слоновьими бивнями, бронзовыми фигурками и множеством самой разнообразной утвари, захваченными в бенинских дворцах и храмах. Над противоположным берегом поднимались волны синего дыма, там веселые молодки готовили ароматные кушания, призывно поглядывали в сторону усталых воинов.

На базе царило праздничное настроение. Из района боевых действий поступали победные реляции, и появление первого корабля, принимавшего участие в боях, не прошло незамеченным. Ясно, что шкипер предвидел подобную встречу и приготовился к ней заранее. По крайней мере после его беседы со старшим кочегаром и капралом хаусан- ских стрелков весь экипаж «Бегемота» изрядно потрудился. Прибывшие на борт члены штабной комиссии увидели чудом державшийся на плаву пароход с завалившейся набок дымовой трубой. На разбитой палубе валялись пули и стреляные гильзы, а одно из ядер застряло в обшивке корпуса. В мачте торчала стрела с пестрым оперением, а на палубе выстроился неровный строй матросов и стрелков, обмотанных окровавленным тряпьем.