Русский консерватизм и его критики. - страница 7

Вклад католической церкви заключался в требовании, что короли должны править справедливо, в согласии с заповедями Священного Писания. Уже в VI веке св. Исидор Севильский цитировал античную пословицу: «Ты — король, если правишь по справедливости, если нет — ты не король»[25]. Подобным же образом французский святой начала IX века Жан Орлеанский наставлял принцев: они должны были править справедливо, выполняя свои обязательства перед Богом, церковью и людьми[26]. Даже самые первые европейские монархи, включая Меровингов, обращавшиеся со своими владениями как с собственностью и теоретически обладавшие абсолютной властью, рассматривались своими подданными как связанные обязательствами перед законом[27]. Эти идеи, даже если они не всегда претворялись в жизнь, стали постоянным элементом европейской политической мысли.

Одним из проявлений представления о сотрудничестве между государством и обществом был созыв по всей Европе собраний с целью консультаций по таким особенно важным делам, как, например, налогообложение. Они представляли наследие народных собраний времен племенного строя, которые теперь из-за роста населения, приведшего к невозможности всеобщего участия в вынесении решений, трансформировались в представительные органы. Европейские короли управляли не аморфным населением, атомизированным и беспомощным, а обществом, составленным из «сословий» с определенными обязанностями и правами. Обычно это было духовенство, родовая знать и бюргеры. По традиции сословия рассматривались как неотъемлемая составляющая государства, и эта традиция придавала европейской цивилизации уникальность. Как правило, одобрение сословий требовалось при введении нового законодательства или установлении новых налогов.

Парламенты возникли в Средние века из-за желания королей обеспечить общественную поддержку законодательству и налогообложению. Короли созывали представителей, которые сначала назначались (так было во Франции), а позднее стали избираться. В течение XIII века в Англии закрепился принцип, по которому каждое графство посылало в парламент двух рыцарей, а каждый город или укрепленный населенный пункт — двух своих представителей. Нет свидетельств, что сам народ требовал их участия, потому что это было и дорого, и утомительно: получается, что больше они помогали королю, чем подданным.

К концу XII и в XIII веке представительные институты появились в Испании, Португалии, Сицилии, Священной Римской империи, Англии и Ирландии. В XIV они стали обычными для Франции, Голландии, Шотландии, многих областей Германии, Италии, а также Венгрии. В XV веке они возникли в Дании, Швеции и Польше[1].

Средние века не знали «парламент» как постоянный институт: там были только «парламенты», созываемые по желанию короля, и, после того как они выполняли возложенную на них задачу, их распускали. Задач было две: утверждать главные политические решения и санкционировать экстраординарные налоговые изъятия. «Почти везде в западном христианском мире существовал принцип, в какой-то момент принятый правителями, что, кроме обычных доходов короля, никакие налоги не могут вводиться без согласия парламента»[28]. Последняя функция была существенной, потому что как раз благодаря контролю над королевским кошельком наиболее эффективный и сильный парламент, английский, в конце концов стал институтом представительной демократии.

В Англии парламент очень рано утвердил принцип, по которому король имел право на определенные доходы в дополнение к тем, что приносили его собственные владения, — доходы в виде ренты с наследуемого имущества, конфискаций и таможенных пошлин; любые другие дополнительные сборы требовали одобрения палаты общин. Во Франции, наоборот, полномочия королей по сбору налогов были очень широкими и неконтролируемыми: прямой («taille») и соляной («gabelle») налоги составляли основную часть королевских имущественных поступлений и феодальных пошлин, что делало монарха почти совершенно независимым от Генеральных штатов. Французские Штаты отличались разобщенностью и склочностью, а потому были не способны контролировать власть короля.