Русский транзит - страница 28
– Мне-то за что! Перестань!
– За красивые глаза. Не выёживайся. Овес нынче дорог. А вот это все, – пододвинул к нему наволочку с оставшимся содержимым, – положи куда-нибудь. Найдется у тебя укромный уголок? До поры, до времени.
– Понял!.. А теперь?
– А теперь – к «Пальмире». Но предварительно тормозни где-нибудь у телефона.
Никогда не мешает лишний раз провериться. Поздний вечер.
«До самого позднего вечера я – в «Пальмире». Звоните непременно. Целиком в вашем распоряжении».
Но вопрос – не воспринял ли стриженый мент с папкой приглашение в свой адрес, как я воспринял слова Мезенцева в свой. Третий – лишний. Мент при нашей с директором встрече – как раз этот самый третий. А если он, мент, уже там, в кабинете Мезенцева, то третий лишний – я. Так что лучше подстраховаться.
В кабинете у директора никого не оказалось. До такой степени никого, что и Мезенцева тоже.
Длинные гудки.
Швед чуть отставил трубку от уха, чтобы мне тоже было слышно. Звонить-говорить я предложил Шведу – на всякий случай. Как ни изменяй голос, профи сразу засечет, что голос изменен. А среди ментов тоже бывают профи…
Длинные гудки.
Я набрал свой собственный «пальмирный» номер.
Швед прочистил глотку коротким внушительным покашливанием, приосанился (что затруднительно в тесной будке, рассчитанной на одного, а нас двое).
– «Пальмира»! – Олег. По голосу – уже порядочно принявший.
– Добрый вечер! – начал Швед административно-командным тоном. – С вами говорит зампред комиссии Ленсовета по торговле Бр-бр-брский.
– Слушаю! – прозвучало у Олежека как «слушаюс-с-с!».
– Николай Владимирович должен быть в своем кабинете, мы договаривались. Почему его нет?!
– А… а он уехал… Он уже уехал.
– Мда. Непонятно… И давно?
– Больше часа назад.
– Мда. И координаты никакие не оставлял?
– Нет.
– Мда. Непонятно. А кто у телефона?
– Сотрудник! – все-таки административно-командный тон вызывает мгновенную ответную реакцию! Сотрудник! Откуда, из каких глубин у бармена Олежека и слово-то такое всплыло!
– Фамилия? – пуганул Швед.
– Др-др-дрский.
– Как? Повторите разборчивей!
– Др-др-дрский!
Дефект дикции у Олега явно не по причине принятого внутрь количества «Ахтамара». Ответная мера предосторожности. Кто знает, зачем зампреду Бр-бр-брскому фамилия сотрудника?! Директора нет, а виноватым окажется бармен – знаем мы эти замашки! Научены!
Вот и поговорили – Бр-бр-брский с Др-др-дрским. А как, кстати, на самом деле фамилия Олега? Никогда не задумывался, на кой?! Олег и Олег. Юрка и Юрка. Я-то – Бояров, но на то я и Бояров, чтобы знали-понимали: Бояров!
Швед дал отбой и вопросительно посмотрел на меня. Я набрал еще один номер, пояснив:
– Администратор. Миша Грюнберг. Посолидней. «Северная Пальмира».
Швед сменил интонацию, тембр и… язык. Он, стоило трубке отозваться, протяжно заговорил на финском.
Грюнберг, я слышал, сначала предупредительно демонстрировал непонимание («Сорри?.. Сорри?..»), потом все-таки нашел выход из тупика: «Пухуттеко энклантиа?».
– Юммярян! – обрадовался Швед. Вот уж Швед, так швед!
И выяснив, что оба говорят-понимают по-английски, они побеседовали. Швед мимикой показывал мне: пусто, пролет.
– Действительно, уехал. Куда, не сказал. Не докладывается. И – с концами.
Весь мой подъем, весь мой кураж улетучился. Вероятно, это ясней некуда проявилось в моем лице. Потому что Швед сочувственно предложил:
– А если домой ему позвонить? У тебя есть его домашний?
У меня где-то был домашний телефон Мезенцева. Но рыться в бумажках, выискивать в полутьме среди сотен номеров один – блокнот давно рассыпался, старый заслуженный блокнот, каких только нужных людей он ни хранит.
Директор был сейчас, пожалуй, самым нужным. Но! Если он сказал мне (а он сказал именно мне в «Черной лошади»), что ждет меня в «Пальмире», и его там не оказалось, значит, обстоятельства несколько изменились. Несколько. А насколько – знает Мезенцев, но не я.
И если звонить директору, то туда, куда он сказал. Не сегодня, так завтра с утра.
И не к нему домой, а в «Пальмиру». Может, у него домашний телефон на прослушивании – мало ли! Мезенцев – фигура крупная, врагов-завистников предостаточно. И среди коллег, и среди так называемых правоохранительных органов. Только и ждут удобного случая схватить за задницу. Достаточно я насмотрелся на нравы «группы товарищей» в пору, когда отец был жив и был в силе.