Русско-польские отношения и балтийский вопрос в конце XVI — начале XVII в. - страница 22

. Слабость своих позиций в стране Сигизмунд и его сторонники в известной мере компенсировали наличием внешней поддержки со стороны Речи Посполитой, с помощью которой они могли добиться известных результатов, используя трудности международного положения Швеции. Действительно, отстранение Сигизмунда от власти означало бы если и не начало прямого конфликта, то уж во всяком случае непременный разрыв с Речью Посполитой, а при отсутствии прочного соглашения с Россией это могло поставить Шведское королевство в критическое положение.

Потребность для Швеции сохранить союз с Речью Посполитой широко использовалась Сигизмундом при обосновании необходимости предоставить шведским католикам свободу богослужения[154]. Предводители враждебной группировки были вынуждены признать вескость этих доводов, и Сигизмунду удалось добиться частичного удовлетворения своих требований: в некоторых королевских замках летом 1594 г. было разрешено католическое богослужение. Для могущественной оппозиции в такой ситуации мир с Россией становился необходимым условием для завершения борьбы с приверженцами Сигизмунда. Отсюда согласие начать мирные переговоры с русским правительством. Сигизмунд и его сторонники понимали, что мир с Россией может лишить их некоторых существенных преимуществ; их интересам в большей мере соответствовало бы обострение русско-шведских отношений[155], но выступить против заключения мира они также не решились, опасаясь, что это может окончательно подорвать их позиции в шведском обществе[156].

Благодаря всем указанным выше факторам во внешней политике Швеции наступил поворот от политики восточной экспансии к политике стабилизации отношений на Востоке. Разумеется, речь шла о таком мире с Россией, который сохранил бы за Швецией все завоеванные ею позиции на Балтике.

Неудивительно поэтому, что представленный шведами проект договора положил начало длительной дискуссии между делегациями обеих сторон. Русские представители, ссылаясь как на доводы общего порядка[157] так и на нормы, принятые в международной торговле[158], доказывали незаконность шведских предложений и необходимость предоставить всем западноевропейским купцам (но прежде всего ганзейским[159]) право свободного проезда в Нарву и Ивангород[160]. Шведские послы настаивали на принятии своих условий, подчеркивая, что все равно иностранные купцы не смогут ездить в Россию вопреки воле шведского правительства, так как «морской ход» идет «мимо Колывани и Выбора — земли государя нашего»[161]. Споры, тянувшиеся больше месяца, закончились, однако, тем, что 20 февраля русская сторона представила свой проект мирного договора, который полностью включал в себя текст шведских предложений[162]. Таким образом, стоявшая перед русским правительством альтернатива была решена в пользу заключения мира на условиях, выдвинутых шведской стороной.

Шведские предложения в русском проекте были дополнены четырьмя новыми статьями, рассмотрение которых позволяет понять мотивы русского решения. Одна из этих статей налагала на шведского короля обязательство пропускать через его владения русских послов к другим государям; две другие предусматривали свободный проезд в Россию врачей, «всяких служилых и мастеровых людей», а также купцов «с узорочными товары, которые годны его царского величества к казне». Эти статьи отражают лишь очевидную тенденцию несколько смягчить вредные для России последствия той системы отношений, которую должен был санкционировать будущий мирный договор. Четвертая же статья не имела отношения к вопросам торговли, а носила общеполитический характер: она налагала на оба договаривающихся государства взаимное обязательство «недругам» другой стороны «людми и казною не вспомогати». Это означало, что Швеция должна соблюдать нейтралитет в случае возможного конфликта между Россией и Речью Посполитой.

Суть русского предложения, таким образом, заключалась в том, что в обмен за шведский нейтралитет оно было готово подписать мир на выгодных для шведской стороны условиях.

Предложение было принято[163], и в начале мая 1595 г. в Тявзине представителями сторон был парафирован текст договора о «вечном мире» между Россией и Швецией