Саведжи - страница 18

Иван Саведж выглянул в щель. Он наблюдал за беседой модели и администратора съемочной группы и задавался вопросом, кто же первый заметит мертвую полевку, которую он насадил на решетку камина. Он нашел мышь утром во дворе, выпотрошенную и брошенную соседским котом, и положил ее туда, как только мать закончила уборку. Иван затаил дыхание, задумываясь, кто же первым закричит, только для того, чтобы разочарованно выдохнуть, когда пара мужчин поставила перед камином большой прожектор. Это был позор, потому что кошка проделала огромную работу, потроша мышь и откусывая ей голову.

— Иван! А ну-ка уйди оттуда. — Анжелика Саведж вынуждена была еще раз шикнуть на сына с вершины лестницы, прежде чем закрыть дверь. — Мы здесь не для того, чтобы мешать им.

— Мне уже скучно, — пожаловался он и вернулся в комнату. — Нечего делать.

— Ты постоянно так говоришь.

Анжелика взъерошила сыну волосы, когда тот проходил мимо.

Когда Иван неторопливо прошел мимо, Саша выскользнула из своей спальни. На ней были джинсы и футболка с капюшоном, а волосы скрывались под банданой, отчего становилось ясно, что она, одеваясь, не прилагала больших усилий. Саша надеялась переодеться позже.

— Где папа? — спросила она, нервно поглядывая на мать.

— В своем кабинете. Работает.

— Но сегодня же воскресенье, — сказала Саша.

— У него куча дел.

— Мне очень нужно поговорить с ним насчет сегодняшнего вечера.

Анжелика наклонила голову, оценивающе глядя на дочь.

— Этот парень, Джек... Неужели он так важен для тебя?

Саша немного засомневалась.

— Просто... он у меня первый, — сказала она, на секунду опустив взгляд. — В смысле, первый, ты знаешь... парень. Я просто хочу посмотреть, как все сложится дальше.

Анжелика снова встретилась с ней взглядом, на этот раз с улыбкой. Саша буквально расцвела, но даже сейчас она могла видеть, что дочь не была намерена потерять голову из-за этого юноши. В любом случае, она говорила так, словно для себя уже поняла, что романы не всегда похожи на сказку.

— Тогда поговори с отцом спокойно, по-взрослому, — сказала она ей. — Уверена, он сможет уделить тебе минуту.

Лулабель сидела на стуле у барной стойки на первом этаже. Она не ела, несмотря на предложенные администратором кейтеринга сэндвичи с беконом для членов съемочной группы. В действительности Лулабель не ела в такое время. С тех пор как она вынуждена была выдерживать жесткую конкуренцию в модельном мире, питание стало тем, что, как ей казалось, она должна была контролировать. Но ее рот все равно наполнялся слюной от запаха жаренный яиц. Начинать день со стакана теплой воды и веточки мяты не шло ни в какое сравнение с полноценным завтраком. Тем не менее, это значило, что во время обеденного перерыва она сможет позволить себе большинство из предложенных блюд. Ну а пока Лулабель закрыла глаза и наклонила голову, позволяя визажисту делать свою работу.

— Уверены, что я не могу переубедить вас? — еще раз спросил администратор, ставя тарелки на барную стойку.

— Нет, — сказала Лулабель, в качестве доказательства проведя рукой по лицу. — Хватит издеваться надо мной.

Столь резкий ее ответ заставил всех на кухне неловко замолчать. А это значило, что все могли слышать шаги наверху.

— Кто-то крадется, — сказала визажист.

— Так кто здесь живет? — спросила Лулабель. — Зеркало точно не такое, как нужно.

— Ну, жильцы любят готовить, — заметил администратор. — Кухня здесь что нужно.

Лулабель бросила взгляд на набор ножей. Они, варьируясь по форме и размерам, крепились к магнитной ленте над разделочной поверхностью

— Обычный выпендреж, — сказала она, поправляя его. — Ну в самом деле, сколько ножей нужно человеку?

— Судя по бороздкам на режущей поверхности, — произнес администратор кейтеринга, подойдя ближе, — хозяева в полной мере пользуются всеми ими.

Подобное для Титуса Саведжа было в новинку. Обычно первый этаж дома сдавался в аренду в течение рабочей недели. А это значило, что он весь день мог держаться подальше, забыв о вторжении на его территорию, а затем вернуться из офиса к счастливой жене, в дом, где все как обычно.

Сейчас же он застрял под одной крышей со съемочной группой. Одна только мысль о них вызывала у него пульсирующую боль в висках. К тому же, у него была куча работы. Если произойдет поглощение, ему нужно будет разобраться с кучей документов, чтобы удостовериться, что все прекрасно. Обычно по выходным Титус любил закрывать дверь и проводить время с семьей. Вместо этого он словно в ад попал.