Сбежавшая принцесса: чувства за гранью - страница 13

— Ты завтракал?

— Нет, — отвечает Нарлитар. — Ждал тебя. Торопиться некуда. В такую погоду разве что убиваться идти.

— Не имею ни малейшего желания, — фыркаю я, берясь за вилку.

— Рад слышать, что тебе лучше. И жаль, что не можем посмотреть город. Мне нравятся портовые города.

— Да, мне тоже. Вообще, у меня мало развлечений. Книги — и те рабочие. Ну, я могу сплясать.

Краснею, кидая эту не обдуманную фразу. Но Нарлитар то ли действительно не замечает, то ли делает вид.

— Посмотришь со мной карту? — спрашивает он. — Хочу отметить опасные места, где могла бы скрываться ведьма.

— Конечно. Как только все съем.

— А говоришь, мало ешь, — поддевает меня Нарлитар. — И эта твоя госпожа Унция сокрушается, что загубишь себя. По-моему, вы обе кокетки.

— Мало я ем, — делаю вид, что обиделась. — Но раз уж так навязчиво кормят, чего бы и не пожрать.

Ставлю греться уже остывший чай и довольно потягиваюсь. Дом крепкий, выдержит. А сидеть здесь во время бури очень приятно. Нужно еще камин разжечь, чтобы совсем хорошо стало.

— Еще я хочу поговорить о нас, — вдруг доносится со стороны Нарлитара.

— Нет никаких нас.

— Мне вчера так не показалось.

— Чего ты от меня хочешь?! — я слишком резко поворачиваюсь. — Чтобы я не реагировала на твои прикосновения? Так я никогда и не скрывала, что мне это нравится. Почему ты никак не можешь понять, что я больше не вернусь. Ни домой. Ни к Дару. Ни к тебе. Я согласна терпеть тебя пару дней, но не собираюсь жить с тобой. Согласна посидеть, вспомнить славные деньки, подурачиться. И на этом — все. Тебе лучше это запомнить.

— Если бы ты говорила правду, я бы уехал.

Он почему-то упорно не желает сдаваться.

— Но я чувствую, что ты врешь. И боишься.

— Мне плевать, — уже не хочется чаю.

Да и камин перестает казаться привлекательным.

— Здесь правила устанавливаю я. Думай, что хочешь, Нарлитар. Мне нравилось то, как развивались наши отношения. Зря ты завел этот разговор. Прикоснешься ко мне еще раз — отрежу руку, понятно?!

Вылетаю из кухни. А затем и из дома, даже не прихватив куртки. В дождь, в ураган. Босиком. Не самое лучшее мое решение, честно говоря.

Но возвращаться слишком поздно. Моментально промокаю до нитки, но быстро сворачиваю в небольшой переулок, на случай, если Нарлитар последует за мной.

Если быть откровенной, я всегда знала, что еще встречу его…их. Рано или поздно, хотя хотелось, конечно, поздно. Желательно на смертном одре, в окружении крепких внуков, слушая их речи раскаяния. Раскаяния в Нарлитаре не чувствовалось. Он, похоже, не понимал, что мне плохо. Или не хотел понимать… Да и я, честно говоря, хороша. Бегаю от правды, как упырь от охотника, и не могу себе признаться в том, чего хочу. Что там признаться? Я даже понять этого не могу!

Медленно возвращались воспоминания, ранее скрытые под толстой коркой фальшивой Ани Рейнож. Когда эйфория от свободы испарилась, я выла. Выла от отчаяния в тесной комнатушке постоялого двора, царапала до крови руки, пытаясь стереть все, что следовало неотступно, не давая нормально спать по ночам. И даже повзрослев, став охотницей, я не смогла избавиться от постоянных кошмаров.

Кошмаров. В которых было трое.

И только проведя две ночи рядом с Нарлитаром, я спала спокойно. И испугалась. Безумно испугалась выбора, ставшего вдруг таким очевидным. И обида царапнула неприятно, когда поняла, что он действительно не понимает.

Ухожу на пирс, уже не обращая внимания ни на ливень, ни на ветер. Просто иду, пытаясь очистить разум. Может, немного поколдовать. Но вода в этот раз не успокаивает. Плещется внизу, маленькие волны разбиваются о пирс. Губы мои становятся солеными от морских брызг. А может и от слез, кто их знает.

— Что мне сделать? — поднимаю лицо вверх. — Что мне сделать, чтобы стать нормальной?!

Молчу, словно желаю услышать ответ.

— А, ну вас, — безнадежно машу рукой.

Если наверху кто-то и есть, он знатно развлекается, наблюдая за тем, что творится у меня в душе.

Прыгаю с пирса, погружаюсь в холодную воду. Испытываю странное извращенное удовольствие от приглушенного шума дождя и раскатов грома. Делаю два мощных гребка и выплываю. Сразу же натыкаюсь взглядом на мужские ноги. Сердце екает и замирает.