Сборник рассказов «Рождественское Чудо» 2021 [СИ] - страница 44

— Ах, тетушка! Какая прелесть! Акакий раздобыл где-то приглашение на бал к генералу Багратиону!

Маменька вытащила листок из белых пальцев Агриппины, осмотрела, едва не попробовала на зуб, в конце концов сменила гнев на милость и царственно кивнула.

— Неплохая затея, Акакий. Молодец. Но что же ты нам раньше не сказал?

— Я… — Акакий, как бывало всякий раз, когда он принимался мямлить и робеть перед матерью, почувствовал себя глупо. — Я не был уверен, что получится…

— Ты все равно должен был сказать раньше! Агриппина ведь не одета! Идем, душечка. Тебе непременно нужно платье. Мы будем на Невском, слышала, в Петербург приехал Андреев[14], сделаем у него куафюру Агриппиночке.

Акакий, совершенно не представляющий, кто такой Андреев, очень смутно знавший значение слова «куафюра» и в разговоре с матерью начинавший сомневаться даже в привычных словах вроде «Невский» и «Петербург», закивал согласно и, дождавшись ухода матери и невесты, поспешил в буфетную, до поры выкинув все хлопоты из головы.

Куафюра оказалась обыкновенной — а вернее, необыкновенной — прической, собранием завитков и извивов, изящных волн и блестящих заколок. Агриппине она не шла совершенно, как и бархатное темно-синее платье, о чем Акакий благоразумно промолчал. Хватало уже и той радости, что матушка не настаивала на своем присутствии на генеральской елке. У нее в Петербурге было немало подруг, c которыми матушка собиралась встретиться в какой-нибудь чайной, что бы обсудить свои ведьмовские дела.

Время до начала праздника Акакий потратил с пользой: изучил перечень приписанных Меланье Штук чертей, их имена, фамилии и чины. Встревожился, обнаружив, что Демосфен Кулиш[15] дослужился в прежние еще годы до шестого чина[16] и насылал моровые болезни, но после исправился и пошел в услужение к ведьмам, обещая Государю и Синоду удерживать их от особо злых деяний.

В конце концов решив, что раньше времени тревожиться нет никакого резона, Акакий переоделся в мундир и отправился на поиски наемных саней, что бы отвезти свою невесту на бал. Сам бы он, конечно, и пешком дошел, но тут матушка была категорична.

— Ах, Акакий Агапыч! — проворковала Агриппина, завидев его. — До чего же вам идет этот мундир!

— Угу, — согласился Акакий, усаживая девушку в сани и укутывая ноги ее меховым пологом. — К дому генерала Багратиона.

Дом генерала был хорошо известен в Петербурге ещё и потому, что к каждому празднику нанимал он особых мастеров, чтобы декорировать фасад. В этот раз генерал обратился к мастерам, превратившим его особняк в диковинный терем, словно сошедший со страниц народных сказок. Казалось, вот-вот распахнутся двери, и выйдет из них сам князь Владимир Красно Солнышко.

Двери действительно распахнулись, являя хозяина дома, который лично встречал всех гостей. Акакий, было, заробел, а Агриппина и вовсе зарделась, как маков свет, но генерал был приветлив, улыбнулся им, поблагодарил сердечно и пригласил внутрь, передав услужливым лакеям. Те забрали верхнюю одежду, оценили мундир Акакия и куафюру Агриппины, а после оставили гостей в самой гуще праздника.

Те, кто того желал, облачились сегодня в карнавальные костюмы. Многие, очевидно, прознав заранее о нынешнем убранстве дома, выбрали себе сарафаны, кокошники, кафтаны, точно герои Билибина и Васнецова. Но многие подобно Агриппине предпочли модные платья и прически. Немало было и людей в мундирах, попадались в том числе и члены Синода, которых Акакий знал в лицо, но никак не лично. Слишком высокого были птицы полета, вроде душезнатца Дрёмы или же профессора Шуликуна. Тот хоть и был сам из чертей, предпочел посвятить свою жизнь изучению колдовства и истории его, очень занят был в Московском Университете, и, говорят, увидеть его в Петербурге было к большой удаче. Акакий очень на это надеялся.

Круговорот бала вскоре подхватил и унес прочь смеющуюся Агриппину. Акакий проводил ее взглядом, юркнул за крапчатую мраморную колонну и перевел дух. Полдела было сделано, он оказался на елке генерала Багратиона. Оставалось всего две малости: чтобы черти Меланьи Штук в самом деле сюда явились, и чтобы их удалось вычислить вовремя и увести.