Счастливый исход - страница 51

— Ну конечно, как же! Вы, наверное, очень продрогли, бедняжки, стоя на продуваемой всеми ветрами платформе и секретничая.

— Вовсе нет. Мы зашли в отель «Гросвенор», чтобы выпить, — спокойно ответил Чарльз, и Аманда бросила трубку.

Она понимала, что вела себя глупо и что самодовольство Чарльза вполне простительно, поскольку он подумал, что она ревнует его к Мариголд, но потом Аманда начала смеяться. Она с удовольствием представила себе Чарльза и Мариголд в чопорной атмосфере отеля «Гросвенор». Они, конечно, попросили, чтобы им принесли напитки в гостиную, поскольку Мариголд сказала, что там тише, чем в баре, и Мариголд, конечно, тянула свой коктейль до бесконечности, стараясь очаровать своего спутника женственностью и восприимчивостью. Она все еще смеялась, когда вновь позвонил Чарльз и спросил, все ли у нее в порядке.

— Все в порядке, дорогой Чарльз. Извини меня, что я вышла из себя, — извиняющимся тоном сказала Аманда, хотя и не чувствовала за собой особой вины, но она знала, что плохо обошлась с Чарльзом. — Наверное, я все-таки порядочная стерва, только я начала понимать это лишь сейчас.

— Надеюсь, это означает, что ты немного ревнуешь меня к миссис Лич, — ответил Чарльз, и Аманда поняла по его тону, что он доволен и слегка удивлен.

— Да, видимо, это так, Чарльз. Ну, спокойной ночи, — сказала она смиренно и положила трубку.

За неделю до Рождества прибыл наконец уголь Аманды, да и другие события, случившиеся за это время, вселили в Аманду уверенность, что ее жизнь входит в нормальное русло. Мистер Баджен и Чарли снова занялись возведением стены, Чарльз прислал замечательную посылку к Рождеству, Тиклы получили долгожданное известие о рождении внука, а, Мариголд поскользнулась на своем паркете, натертом до зеркального блеска, и растянула связки. Казалось, что для Аманды все складывается благоприятно, но на самом деле, как выяснилось позже, это были лишь звенья в целой цепи неудач.

Аманда понемногу восстановила душевное равновесие, которое покинуло ее в тот вечер, когда у нее произошел этот нелепый телефонный разговор с Чарльзом. Она была рада, что он не смог получить у Маршаллов приглашение для нее и что он до сих пор не нашел времени посетить ее. Если, как она опасалась, в ее непредсказуемом сердце поселилась любовь к ее не менее непредсказуемому домовладельцу, было бы несправедливо использовать бедного Чарльза в качестве утешителя, которому можно излить свои горести. Это, несомненно, привело бы к ссоре между ними. Известие о рождении внука у миссис Тикл показалось Аманде очень кстати, что касается бедняжки Мариголд, которая была прикована к постели и не могла нанести визит на мельницу, чтобы продемонстрировать христианскую заботу о комфорте дорогого Стиви, то, как ни пыталась Аманда вызвать у себя сочувствие к ней, это ей не удавалось, и она в душе радовалась, что Мариголд теперь у них не появится. Однако Аманду грызла совесть за то, что она радуется чужому несчастью, и как только представится возможность, она непременно навестит бедняжку, отвезет ей винограда и поболтает с ней часок-другой. Настроение Аманды портила только неспешная работа мистера Баджена по возведению стены.

— А нельзя ли отложить строительство этой стены, пока не закончится Рождество? Вы ведь так долго за нее не принимались, что, я думаю, она может подождать еще немного? — спросила она мистера Баджена. В посылке Чарльза было столько восхитительных деликатесов, что их хватило бы на целую армию: Йоркская ветчина, пирог с дичыо, паштет и сливовый пудинг, засахаренные фрукты, бутылка «Стилтона» и королевская индейка со связанными крылышками и ножками, которую можно было отправлять прямо в печь.

А ведь через кирпичи и цемент не просочатся никакие ароматы, и у Стивена не потекут слюнки, грустно подумала Аманда.

Мистер Баджен раздул свои усы и посмотрел на нее с терпеливым укором. Он уже высказывал свое недовольство по поводу того, что ему пришлось заменить каменщика, которого по совершенно непонятной причине отправили в другое место, хотя он еще не закончил работу здесь. В отместку за это мистер Баджен решил не торопиться, но в его намерения не входило снова менять свои планы.