Семья насилия - страница 19

Кэт погладила Стэнли по щеке и сказала:

- Он прав.

Расхаживая перед скамейкой, Эд сказал:

- Сопротивляйся, мальчик. Используй один из этих тяжелых учебников, которые дают тебе эти тупые ублюдки в школе. Ударь его карандашом. Желтым карандашом, а не одним из этих механических кусков дерьма. Они сломаются раньше, чем ты проткнешь его кожу. Все и вся превращай в оружие, понял? И если ты не можешь достать оружие, ты... ты бей его по колену, когда играешь в футбол или любой другой вид спорта. Выбивай это дерьмо. О, это был несчастный случай. Черт, тебе даже не придется врать, если ты не хочешь. Если тебя спрашивают, почему ты это сделал, ты говоришь им, чтобы они отвалили. Сопротивляйся, парень, это твое право.

Стэнли был поражен речью Эда. Его мудрость придавала ему силы. Он убил своего лучшего друга, он подвел ребенка к краю смерти. Он добился большего, чем любой школьный хулиган. Он был за пределами точки невозврата, он вырвался из своих цепей.

Наклонившись ближе к уху Стэнли, Кэт прошептала:

- Отбиваясь, выбивая дерьмо из панков, это действительно заводит девушку. Это может сделать любую девушку мокрой, - oна хихикнула, а Стэнли покраснел. - Мне очень жаль, - сказала она. - Ты даже не знаешь, что это значит, не так ли? Ты такой милый.

Стэнли усмехнулся и отодвинулся. Ему нравилось внимание, которое он получал от Кэт. Он был высоким, долговязым и замкнутым. Обычные старшеклассницы не тянулись к нему, как к спортсменам и придуркам – странное магнетическое притяжение. И все же, сидя на полуразрушенной скамье в окружении горящих тел, он обнаружил, что рядом с ним женщина, которая ему небезразлична.

- Перестань дразнить мальчика, Кэт. Я же сказал, он придет к тебе, когда будет готов. Кроме того, он должен идти в школу и заниматься своими делами. Верно, сынок?

Стэнли кивнул и сказал:

- Верно.

- Что ты сделаешь с этими панками, если они попытаются что-нибудь с тобой сделать? А? Что ты собираешься сделать с этими маленькими ублюдками?

- Я собираюсь дать отпор. Даже если я убью их, я сделаю то, что должен. Это мое право.

- Мой мальчик!

- Не беспокойся о том, что они думают или чувствуют. Ты можешь идти и делать все, что хочешь. И, если ты не можешь с ними справиться, приведи их сюда, и я позабочусь о них для тебя.

Когда Стэнли встал, Кэт легонько шлепнула его.

Стэнли посмотрел в глаза Кэт, потом перевел взгляд на Эда. Он улыбнулся и сказал:

- Спасибо вам за все.

Стэнли в замешательстве уставился на доску. На доске черным маркером были нацарапаны десятки цифр и букв. Сложные уравнения дразнили его мозг, дразнили его затуманенный мозг – сдавайся, ты глуп. В сознании Стэнли цифры и переменные сближались, становясь неразборчивой бессмыслицей. Он не мог разобраться в сложной математике.

Монотонный голос мистера Гарсии не помог. Человек бессвязно, как робот, произносил заранее написанный монолог. Его низкий, ленивый тон только усиливал явную скуку и замешательство. Лысина, которую он пытался скрыть на голове, тоже отвлекала. Кофейные пятна на его белой рубашке и брюках цвета хаки были необычными. Стэнли мог сосредоточиться на чем угодно, кроме математики.

- Я просто не понимаю... - прошептал Стэнли.

Первокурсник взглянул на свободное место справа от него – кресло Ричи. Без его лучшего друга в классе было тихо. Никто не мог шутить по поводу блестящей лысины Гарсии – потому что она блестела каждое утро. Он не мог ни обмануть, ни попросить о помощи. Он был один в задней части класса, страдая на уроке без друга. На секунду ему захотелось увидеть своего пухлого приятеля, втиснутого в крошечное кресло – и для дружеского общения, и для юмора.

- По крайней мере, тебе не придется терпеть это дерьмо, - прошептал Стэнли.

С тех пор как он познакомился с Эдом и Кэт, вся система образования превратилась в его глазах в полное дерьмо. Он часами пытался выучить сложную математику, которой, как он был уверен, никогда не воспользуется. Его разум был забит бесполезным образованием, наполнен знаниями, которые он забудет прежде, чем сможет вырваться из коротких стен средней школы. У технологии были ответы, образование устарело.