Сепсис - страница 4

Уже в машине состоялось запоздалое знакомство. Места на заднем сиденье было достаточно, но они сидели, тесно прижавшись, игнорируя свободное пространство. Им было очень хорошо и очень весело.

— Дашоэтоумэнэтакое?! — недовольно повертел плечами Алексей, повторяя известную миниатюру Петросяна. Он сунул руку под куртку и ощупал поясницу. Поднес ладонь к лицу и недоуменно нахмурился.

— Шо это у мэнэ такое? — удивленно повторил он, но уже не пафосно, а со скрытой тревогой. — Откуда кровь? Измазался, что ли?

Но для «измазался» крови было много. И это была еще теплая кровь.

Влада отодвинулась и тоже просунула руку под куртку Алексея. И, как ужаленная, вскрикнула: рубашка и даже пояс брюк были пропитаны чем-то теплым и липким.

Алексей пока еще храбрился, но бодрость шла на убыль. Даже в полумраке было видно, что лицо его побледнело.

— Скорее в больницу! — закричала Влада и для убедительности потеребила водителя за плечо. — Скорее!

Когда подъехали к больнице, Алексей уже был плох. Сунув водителю деньги, он неловко, словно высвобождаясь из тенет, вылез из машины и, опершись о готовно подставленные плечи Влады, зашагал к приемному покою. Она бережно обняла его за талию, стараясь не касаться раненого места. Не потому, что боялась замараться, а чтобы не потревожить рану. А он наклонился к ее ушку и прошептал:

— Если честно, я могу и сам дойти, но когда есть возможность обнять… Извини, я немного притворяюсь. Извиняешь а, Злата?

Влада не стала исправлять, никак не ответила. Игривости Алексея не разделяла. Она вообще боялась крови, а в таком количестве…! Странно, что сама она не потеряла сознания.

…Врач озабоченно осмотрел рану:

— Валентина, обработай и наложи повязку… Ты, приятель, под звездой родился. Рана глубокая, нанесена в самое средоточие жизненно важных органов, но ничего не задето… Под счастливой звездой, — повторил он. — Как фамилия?

— Бравин. Алексей Бравин.

В ординаторской врач набрал «02».

Патрульная машина лихо тормознула у входа в «Черевички».

— Убег бандюга! — Швейцар зло тыкал пальцем в сторону, куда уехал синий «жигуленок». — Нахулиганил, витрины побил и смылся, сволочь!

Пэпээсовцы, однако, не вслушивались в ворчания швейцара. Вошли в зал с поспешной деловитостью. Зрелище было впечатляющее: трое мужчин все еще пребывали в нокауте. А двое других, охая и морщась от боли, зализывали увечья. Бармен минутой раньше поднял нож Бульдога и упрятал его в простенок, за буфет. Там у него была «нычка»: тайник, где он прятал левый приработок от своих работодателей.

— Сколько бандюгов-то было? — озадаченно оглядывал арену милиционер.

— Трое или четверо… — неуверенно привирал бармен.

Но один из бульдогов гневно осек:

— Один он был… Да баба еще с ним была. Но он один был.

— Один?! Как же один мог столько бизонов порушить? — недуменно хмыкнул пэпээсовец. — Или здесь одни толстовцы: он вас по правой, а вы ему левую? Так, что ли?

— Да не… — юлил Бульдог. — Мы, во-первых, по одному выходили. И потом… он же клиент. Как на клиента руку поднять? И вообще… он какой-то каратист или самбист.

— Боксер он, — подал голос один из клиентов, — боксер, Бравин Леша.

Пэпээшник обернулся к напарнику:

— Иди, сообщи: Бравин.

Тот спустился к машине и включил рацию:

— Аллэ, дежурный. Здесь семнадцатый. В «Черевичках» хулиганство злостное, с пострадавшими и материальным ущербом.

— Нарушителя задержали?

— Нет, чуток не успели. Сбежал он. Но имя есть: Брагин Алексей… или Леонид. А вообще-то этим Череванам давно пора по мусалам надавать. Моя бы воля, я бы этого Брагина к награде… Но как против череванов попрешь? У них же выход на самого…

— А ну прекратить «светские» беседы! — грозно прохрипела вторая, стационарная рация. — Семнадцатый, немедленно организовать поиск и задержание преступника! Ты мне головой ответишь, понял?

— Так точно… — отключившись, пэпээшник зло сплюнул.

И как раз в это время снова ожила рация дежурного по городу:

— Семнадцатый, отмена приказа на задержание. Взяли этого Бравина.

Врач, вызвавший милицию, уже пожалел о звонке. Хотя что там: «пожалел — не пожалел»: это его обязанность. Если подозрение на криминальное ранение, он обязан оповещать.