Сердце в когтях - страница 17
— Ежедневные тренировки или особенности расы? — полюбопытствовала она, — все ли… инопланетяне могут бегать с весом в 30 килограмм?
— И то, и другое. Как–то приходится часто бегать и прыгать, — уклончиво удовлетворил он ее любопытство.
Тут Алена вспомнила нечто, не дававшее ей покоя.
— Тот баран на улице… почему я понимала, что он говорит?
Андред непонимающе смотрел на нее:
— И что не так?
Девушка замялась, пытаясь точнее сформулировать вопрос:
— Ну, я думала, что между собой вы говорите на своем языке. И только с нами на нашем.
— Ах, вот оно что, — улыбнулся Андред, — нет, мы всегда говорим на своем языке.
— Это как? — удивилась Алена, — ваш родной язык русский?
— Нет, — откровенно веселился Андред, уже восстановивший нормальное дыхание, — неужели вы даже этого не знаете?!
Алена нетерпеливо смотрела на него.
— У нас аудиопереводчики, — объяснил он. И, поймав не изменившийся взгляд девушки, прокомментировал, — суть в том, что мою речь излучатель вшитого в тело чипа переводит на язык слушателя. Я говорю на своем языке, ты слышишь свой. Излучатель двусторонний. Мне он тоже переводит чужие языки. У нас много разноязычных рас и наций, и поэтому такой выход для общей эффективной коммуникативности был самым оптимальным.
— Ого, какая полезная штука — только и смогла сказать Алена.
— Хочешь такую? — сузив глаза, полюбопытствовал Андред
— Вшиваются в голову? — озвучила догадку девушка, сузив глаза в ответ.
— Точно, — ехидно подтвердил догадку он.
— Не хочу, — уверенно отказалась Алена. В ее голове тварям делать нечего.
— Кричать не будешь? — вдруг спросил он.
— Что? — не поняла девушка.
— Ну, недавно ты грозилась убить мозги всем окружающим своим криком.
— Ах, это, — вспомнила Алена, — Нет, не буду. Можно еще вопрос?
— Вопрос можно. Но отвечу не на всякий.
— Ну, я подумала, если цивилизация развита настолько, что может буквально за пару дней построить комфортабельный жилой комплекс и остановить ядерную атаку, то в ней должны царить строгие порядок и дисциплина. А тут… бараны носятся. И вообще каждый своими делами занимается. Вместо того, чтобы строем ходить. Как будто и не военный лагерь вовсе.
— И в чем вопрос? Военный лагерь или не военный?
— Ну в общем да, — задумчиво кивнула Алена, не в силах придать вопросу более определенную форму, не вовремя вспомнив о том, что в поселке тоже никто особо строем не ходит. Но, люди, как оказалось, и не эталон цивилизованного общества.
— Что ж, выдам тебе военную тайну, — улыбнулся Андред, — лагерь полувоенный. Дисциплинированы они только в бою. В домашней обстановке расслабляются. Порядок у нас должен царить в голове, а не в ногах. Вершина развития эволюции, описанная тобой — это роботы. Но, ее мы давно победили, прекратив массовое производство робослуг в целях борьбы с ожирением и намечавшейся деградацией своего вида. Есть еще вопросы?
Девушка молчала, посчитав, что спрашивать о порядке в голове будет бессмысленно. Потому что это будет инопланетный порядок. Которого ей, возможно, все равно будет не понять.
— Значит можно зайти внутрь, — кивнул Андред, приняв ее молчание за отсутствие вопросов, — думаю, тебе стоит переодеться сейчас. И закатай рукава на всякий случай. Для невнимательных.
Но, вопросы у Алены еще были.
— У тебя есть брат–близнец?
Андред внимательно посмотрел на нее.
— Нет. Близнецов у меня нет, — медленно ответил он, — Но есть сын, похожий на меня.
Сердце девушки болезненно сжалось от черного предчувствия. Она постаралась не измениться в лице, но видимо у него тоже возникло какое–то предчувствие:
— Ты встречала кого–то, похожего на меня?
Алена обреченно вздохнула:
— Ты ведь все равно сделаешь анализ крови.
— Это был он, тот, кого ты убила?
Алена два раза медленно кивнула, обреченно и напряженно смотря в его лицо, и вся сжалась от страха нависшей смерти. Умирать не больно, уговаривала она себя, просто страшно. Андред поджал губы и молчал, глядя куда–то в сторону. Алена молчала, не зная нужны ли ему ее объяснения. Но, не боялась, что он ее сейчас убьет. Если он это сделает, то сейчас ей казалось, что возможно, это будет правильно. Она не видела за собой вины в смерти мальчика, но вопреки всему видела ее в своем молчании. Этот человек защищал ее, заботился о ней, а она даже не планировала ему рассказывать как умер его сын.