Северные рассказы - страница 20
Прошло несколько часов, показавшихся Коою целой вечностью. Берег уже был близко, и казалось, что весь массив льда уперся в него. Но лед продолжал двигаться. Льдины, уплотняясь, налезали одна на другую, кругом все было наполнено их шумом.
Коой жадно вглядывался в берег, стараясь найти знакомые очертания. Вот выступ скалы, напоминающий косой парус. Такой скалы он нигде не видел. Берег был чужой. Но Коою было сейчас все равно, лишь бы ступить ногой на твердую почву.
Но что это? Вдоль берега у самого льда появилась движущаяся темная точка. На некотором расстоянии за ней тянулась целая цепочка таких же точек. Нарты! Люди!
— Эгей… гей… гей!.. Нет, голоса не слышат!.
Коой схватил карабин и выстрелил подряд три раза. Выстрелы хлестнули резко и отчетливо. Первая точка. остановилась и покатилась обратно к нартам, потом бросилась опять вперед и начала метаться по берегу. Коой выстрелил еще раз. Собака на мгновение замерла на месте, потом кинулась на лед и исчезла среди льдин, потом появилась снова на вершине тороса, скатилась вниз, и до Кооя долетел захлебывающийся лай. За собакой кинулась на лед и вся упряжка. Коой видел, что человек, сидящий на нартах, делал отчаянные попытки остановить собак, но те мчались за незапряженной собакой, оглашая воздух многоголосым звонким лаем. Нарты прыгали по льдинам, как мячик. Коой влез на ропак и, стоя на нем, махал руками и малахаем. Собаки немного успокоились и бежали, уже выбирая дорогу между льдинами. Сидящий на нартах увидел Кооя и замахал ему рукой.
У Кооя текли слезы по щекам, оставляя на них чистые бороздки. Мальчик одновременно и плакал и смеялся..
Вдруг ему под ноги с лаем кинулся пес. Коой сразу узнал его. Это был Чахр — любимец и лучший ездовик.
Чахр прыгал, стараясь лизнуть его в лицо, терся о ноги, всем твоим существом показывая беспредельную радость и восторг. Мальчик обнял пса за шею, прижался к нему лицом и, плача, мог только повторять: «Чахр! Чахр! Хороший!..»
Вскоре подъехали нарты с охотниками.
Встреча Кооя с Этуги была сдержанной, как и подобает мужчинам.
Подъехав, Этуги сказал:
— Ну, здравствуй, охотник!
Потом оглядел зорким взглядом хижину, убитых нерп и медведя. Перевел глаза на стоящего потупившись Кооя, улыбнулся и, подойдя к нему, положил руку на плечо.
— Ну, беру тебя в свою бригаду. Подавай заявление в артель. Ты прожил один на льду 17 дней. Убил много зверя. Молодец, товарищ пионер!
Коой поднял глаза, и в них было столько светлой радости и счастья, что Этуги не мог удержаться и прижал мальчика к своей груди.
В ЗАЛИВЕ ДЕ- ЛОНГА
Август подходил к концу. Бухта Теплитц замерла в нагромождениях недавно пришедшего полярного пака. Замолчали птичьи базары на скалах мыса Столбового. Все чаще остров Рудольфа окутывался покрывалом туманов и вуалью ранних снегопадов. Короткая полярная осень уже сковывала молодым льдом ледниковые ручьи и прибрежные разводья.
Наступала пора зимнего безмолвия, полярной ночи и сполохов северного сияния.
В эту осеннюю пору зверобойное судно «Нерпа» отвалило от вертикальной стены ледника и взяло курс на бухту Тихую, путь к которой лежал по Британскому каналу— одному из проливов архипелага Земли Франца-Иосифа. Дул слабый северный ветер. Острова одевались шапками низкой облачности. Временами шел снег. Болиндер «Нерпы» ритмично выбрасывал из миниатюрной трубы хлопья черно-сизого дыма.
Перед судном открывалась живописная панорама архипелага с его седыми от свежего снега скалами, уснувшими в осеннем безмолвии; пустынными, базальтовыми террасами с замолкшими ручьями и с мрачными, в облачном уборе, куполами ледников. В проливах громоздились массы льда, и только восточная часть Британского канала была свободна. Этой узкой, мили в две шириной, полосой и пробиралась «Нерпа».
Уже остался позади остров Александра, и по курсу, сквозь легкую сетку снегопада, стали вырисовываться берега острова Джексона. По всем признакам полоса чистой воды шла вдоль всей группы островов до южной части архипелага, и не было пока оснований беспокоиться за успех перехода от острова Рудольфа до острова Гукера — ближайшей цели плавания.