Северные рассказы - страница 54

Наступил «вечер». Мы, аэрологи, только что легли в постели, окончив обработку очередного радиозонда. Куря последние перед сном папироски, мы рассуждали о том, что, дескать, если уже сломало льдину в стороне От лагеря, значит меньше шансов, что сломает еще раз. Здесь, мы полагали, должна быть аналогия с воронкой от снаряда, в которую прячется во время обстрела боец, считая, что, по теории вероятности, второй снаряд сюда уже не попадет. Обсудив этот вопрос и обменявшись еще несколькими, не менее глубокомысленными положениями, мы поплотней завернулись в одеяла и приготовились смотреть самые высокохудожественные сны.

Но вдруг раздался необычайной силы удар, сопровождавшийся грохотом и треском, напоминавшим звук разрываемого полотна, но в сотни раз усиленный. Сразу за — стеной домика начали скрежетать провода электроосвещения и трансляции, выдергиваемые какой-то неведомой силой из своих креплений.

Нас как ветром сдуло с коек, и, буквально влетев в брюки и унты, все выскочили наружу.

Домик весь сотрясался. В десяти шагах от него чернело быстро расходившееся разводье, клубившееся испарениями и распространявшее сильный запах серы. За разводьем, едва видимый в темноте полярной ночи, белел удалявшийся домик наших соседей, метеорологов, и слышались их возбужденные голоса. Не теряя ни одной минуты, весь коллектив под руководством А. Ф. Трешникова приступил к спасению приборов и имущества оставшихся на льдине. Как потом выяснилось, потери были невелики: Утонули только аэрологический теодолит, несколько мешков с углем и несколько баллонов с газом. Разводье, к счастию для нас, прошло мимо домиков, палаток, грузов и приборов, не тронув почти ничего, местами словно намеренно даже обходя их. Однако много ценного и необходимого имущества находилось под непосредственной угрозой: при первом же сжатии разводья могли пострадать домики аэрологов и метеорологов, магнитные приборы и штабели грузов. Надо было переместить все это подальше от разводья. Начался многочасовой аврал. Прежде всего требовалось разогреть и запустить вертолет, чтобы доставить на вторую половину лагеря продовольствие и тех зимовщиков, которые оказались по другую сторону от своих приборов и рабочих мест наблюдения.

Вертолетчики во главе с командиром Алексеем Бабенко бросились к своей машине, но здесь оказалось, что часть имущества, необходимого для ее запуска, медленно отплывала от места стоянки со второй частью поля. Выручил пилотов небольшой обломок льдины, который стоял поперек разводья и образовал нечто вроде моста. При помощи трапа и досок удалось перебраться к имуществу и перетащить его к вертолету. Это с большим мастерством и не без риска было сделано славными вертолетчиками с помощью Анатолия Малькова, Леонида Разбаша и Ивана Шарикова. Евгений Яцун, вооруженный своей кинокамерой, носился вдоль трещины, распространяя снопы искр и дымя магниевыми факелами. Ему удалось снять на кинопленку. интересные и редкие кадры.

Сурово и в то же время романтично выглядел лагерь в эти дни. Совершенно темная, с черными облаками ночь. Резкий ветер. Поземок, мороз и холод. У разводья заиндевелые, неуклюжие в своей одежде зимовщики с факелами и электрическими фонариками в руках работают упорно и настойчиво, перенося грузы, вытаскивая из начинающего покрываться молодым льдом разводья не успевшее утонуть имущество.

Вспышка факела или луч фонарика выхватывают из темноты то напряженно согнутую фигуру, идущую с ящиком на спине, то покрасневшее лицо с бахромой морозного инея на ресницах и бровях, то целую группу, которая с лямками на плечах, наклонившись против ветра, тащит тяжело нагруженные нарты. Обволакиваясь клубами морозного пара и поблескивая фарами грохочет мотором и тарахтит гусеницами трактор Михайла Комарова, таща на новое место очередной домик. У самого разводья возятся связисты, налаживая телефонную линию с «той стороной». Противоположного «берега» не видно. Только временами луч фонарика выхватывает из темноты кромку причудливо изломанного льда. В двадцати шагах от разводья на вершине радиомачты полощется в порывах ветра алый флаг с серпом и молотом, освещенный бледным светом дежурной электролампочки. Под этим флагом стоит домик советской радиостанции. Отсюда в эфир с гудящей от ветра антенны слетают сигналы, которые несут на материк, в Москву, спокойные слова о том, что помощи нам не нужно, что наблюдения по программе продолжаются и что нет оснований беспокоиться о судьбе станции: коллектив дружен, сплочен и полон уверенности в победе.