Шамаханская царица - страница 14
- Какой лихой поворот. Ну хорошо, мое колено тебя не впечатлило. И на мою попытку сделать разговор более доверительным ты ответил не менее задушевной и трогательной историей, которая непременно размягчит суровое сестринское сердце. Одно но - после такого разговора ты целоваться не полез. И намека не подал. Ох, чувствую, ты не прост, ой как не прост. Признайся, Саш, что вся эта история с Залиной была затеяна только для того, чтобы попасть сюда?
- Не признаюсь.
- Разумеется, ты мог после этого по настоящему полюбить Залину, - она не отрывала взгляда от моего лица, рассматривая его с каким-то неотрывным интересом. - Расскажи еще что-нибудь.
- Что именно? Могу рассказать, о девушка без имени, о кризисе постмодернизма как показателе общего цивилизационного тупика двадцать первого века. Или о борьбе 'обновленцев' с 'попаданцами' и коллапсе современной русской фантастики, которая отчаянно пытается привнести смысл в общество всеобщего капитала и найти душевность в товарно-денежных отношениях и авторских правах, вместо того, чтобы вернуться к истокам.
- И ты как истоковед и открыватель путей, готов указывать ей путь? А можно что-нибудь менее пафосное и более душевное? Девушке без имени хочется услышать что-нибудь еще, кроме легкой болтовни и отсылок к русским народным сказкам.
- Хорошо. Сама напросилась.
- Напросилась, напросилась, - с готовностью подтвердила она.
- Тогда расскажу тебе две истории, чтобы было понятнее. Тем более, что Воронович со своим академиком все не дает покоя. Это будет история про детей, выпадающих на голову Фиглоку, и скелет на Луне. Может, слышала?
Она с удовольствием раскрыла глаза и даже чуть подалась ко мне.
- Эти рассказки периодически всплывают в разных местах, их с жадностью хватают провинциальные газетки, они украшают собой разделы о непознанном и поддерживают экзальтированных дамочек в возбужденном состоянии. А в Интернете они, вообще, топливо для множества страниц. Время от времени о них не слышно, а потом всплывают вновь - через год, пять или даже десяток лет.
Вот первая история: в 1975-ом году в Дейтройте из окна четырнадцатого этажа выпал младенец. И упал на проходящего мимо человека по имени Джосеф Фиглок. Через год этот Фиглок проходит в том же месте, и ему на голову опять падает тот же ребенок.
Сама понимаешь, какое это невероятное совпадение, связывающее вместе летающих младенцев и Фиглоков в одно целое, совпадение, про которое думаешь: ну вот еше совсем немного, и ты постигнешь тайные причины событий и поймешь смысл происходящего в мире. В том числе и предчувствий.
Наши утверждают, что история была якобы напечатана в лондонской газете "Уик-энд' 19 мая 1976-го года. Ага, спохватываешься, вот где собака, то есть жураналисты порылись: уикенд, плотный воскресный обед, послеобеденное лондонское солнце, почтенная публика, желающая получить что-нибудь для лучшего переваривания плотного воскресного обеда. И получающая Фиглока.
Но если разбираться, то оказывается, что печатал вовсе не Лондонский 'Уикенд'. И вообще, у англоязычных сага о том, как два раза младенец выбрасывался на тротуар, протестуя против жестокого обращения с детьми, звучит несколько по иному. Там все происходит в 1930-м году, а 14 этаж трасформируется в 'по забывчивости мамаши'. Что поделать, авторская и гражданская позиция переводчика наложили свои особенности на русский текст.
Если копать дальше, то можно найти даже оригинал, и узнать, как все случилось на самом деле. Вот почти дословный текст из газеты, учитывающий национальные особенности перевода, а также дат, детей и дейтротских многоэтажек тридцать восьмого - именно тридцать восьмого, - года. И он настолько короткий, что запомнился без всякого труда с моей стороны: 'Совпадение в Детройте год назад. Выпавший из четвертого этажа ребенок упал на дворника Джосефа Фиглока, который подметал улицу. Оба пострадали, но не смертельно. Через две недели, когда Джосеф подметал в другом месте, на него снова упал и опять с четвертого этажа двухлетний Дэвид Томас".