Шестая звезда - страница 3
- Какие кишки? -- сквозь всхлипы спрашивала Настя.
- В животе которые. И повезут тебя в больницу живот резать. Жуй вот яблоко, мало тебе, что ли?
- Не хочу яблоко! Я к ма-аме хочу, -- хныкала Настя.
- Не лезь ты к маме, а то ещё получишь, -- старшая сестра забиралась в кресло, сажала на колени младшую и открывала ей книжку с картинками. Пока Настя тыкала пальцем в утят и кроликов, Зоя успевала прочесть пару страниц про Петю и Гаврика.
- Ты опять распустила руки?! -- Мама металась по коридору, как ракета, слетевшая с направляющих, и так же шипела и брызгалась искрами. -- Ты что себе позволяешь? Ты же девочка!
- Ну извини, -- пожимала плечами Зоя, уже третьеклассница, стягивая резиновые сапоги сперва с Насти, потом с себя. -- Что ж ты мальчика не родила?
- Как ты разговариваешь с матерью, -- мама села на табуретку, бессильно опустила руки. -- Кто тебя воспитывал...
- Дитя улицы, позор семьи, по мне надзор ПДН исплакался, -- так же безразлично и привычно сказала Зоя и повернулась к сестре. -- Давай снимай рукав, куда ты в куртке пошла, Настюха! Положи пока перчатки, потом постираем.
- Они порватые... -- печально сказала Настя, растягивая шерстяную перчатку со свежей дырой.
- Зашьём, делов-то. Пошли сапоги мыть.
- Зоя, -- не отступала мать, -- мне звонила мама Андрея. Она сказала, что ты выбила ему зуб.
- Только один? -- спокойной уточнила Зоя из ванной, где они с сестрой уже полоскали грязные сапоги под струёй воды. -- Ладно, остальные потом выбью.
- Ты что, считаешь, это нормально?! -- снова взвилась мама. -- Драться с мальчиками -- это нормально?
- Ну раз мальчики считают нормальным бросать в твою младшую дочь кирпичами... Может, мне тоже надо было кирпичом в него кинуть, а? -- Зоя с нарочито наивным выражением выглянула из ванной. -- Так я в другой раз так и сделаю, ты только скажи...
- Зойка!! Я тебя выпорю!
- Андреевскую маму выпори, чтобы маленьких не бил. Дебил.
- Не бил -- дебил! Не бил -- дебил! -- радостно запела Настя и заплясала по коридору в одном носке и с мокрыми сапогами, надетыми на руки. Она уже совершенно утешилась.
- Наоборот, Настюха: тот, кто маленьких не бил, -- тот, конечно, не дебил, -- поправила старшая сестра. -- Тащи перчатки, постираем!
- Зойка! До каких пор в коридоре пол будет не помыт? -- Мама упёрла руки в боки и нависла над старшей дочерью; Зоя даже не отвлеклась от раскрашивания цветной картинки в тетради.
- Посмотри на мать, когда я с тобой разговариваю!
- Ты не кричи, я занята, -- спокойно сказала Зоя и что-то осторожно стёрла клячкой. -- Закончу, и поговорим.
- Чем ты занята?! Картинки рисуешь? -- мать попыталась выхватить у дочери тетрадь, но Зоя, наученная горьким опытом, перехватила мамину руку и быстро запихала рисунок в ящик стола. -- Картинки она рисует! А дома грязища, хлеба нет, сестра не гуляла...
- А кто у нас глава семьи? -- Зоя наконец посмотрела на мать. -- Я? Может, мне тогда на себя алименты переписать?
- Да как ты... -- мать потянулась схватить дочь за волосы, но наткнулась на неожиданно жёсткий блок: Зоя твёрдыми пальцами стиснула её запястье и слегка вывернула, только чуть-чуть, напомнив, что это болевой приём.
- Не поднимай руку ни на меня, ни на Настюху. Забудь эту манеру. -- Она встала -- ростом она уже перегнала мать и смотрела теперь чуть сверху. -- Ты куда сегодня ходила? Никуда -- сапоги сухие. Значит, дома была. Могла бы и полы помыть, и хлеба купить, и с дочерью погулять. Расселась перед телевизором, взрослая мадама, только знаешь с отца и деда деньги тянуть. И не смей на меня орать. Я Настю ращу, а ты в телек лупишься. А теперь не мешай мне учиться, мне ГИА надо сдать на пятёрки. -- Голос Зои был спокоен и тих, но у матери глаза расширились от ужаса. -- Если завтра полы будут не помыты и еда не готова -- вызову опеку, и мы с Настей уедем в детдом. И алиментов тебе тогда будет не положено.
Зоя отпустила наконец руку матери, вновь уселась за стол и вынула тетрадь с рисунком пищеварительной системы человека; биологичка не доверяла всяким там атласам и заставляла учеников самостоятельно делать рисунки инфузорий, клеток и скелетов.