Шпионская игра - страница 34
«Это было потому, что мы были евреями. Британская благотворительная организация заявила, что возьмет еврейских детей и найдет им дома для жизни ».
Я написал об этом позже в своем дневнике. Никто из тех, кого я знал раньше, не рассказывал мне историю своей жизни, которая была бы настоящей историей, как рассказ в книге.
Сара Кан попрощалась с мамой в зале ожидания железнодорожного вокзала. Это было в Берлине, отличная станция, которую я представлял себе как Паддингтон, куда зашел поезд, когда мы ехали в Лондон. Я представил Паддингтон, высокую арочную крышу, большие часы, на которых нам велят стоять, если мы когда-нибудь заблудились, представил платформы, заполненные серой толпой детей без их матерей, братьев и сестер, ведущих друг друга за руки, и зал ожидания похож на большую пещеру, полную плачущих матерей.
Все это она не рассказывала, только про приемную. Что власти сказали, что они должны там расстаться, чтобы навести порядок. Что на публичной платформе не должно быть проявлений эмоций.
Она была немного старше меня. На ней было новое платье и новая одежда в маленьком коричневом кожаном чемоданчике двух размеров по мере ее роста и купальный костюм, потому что Англия была островом, и она надеялась жить рядом с морем - что она легкомысленно сказала: одним движением руки. На шее у нее висел номер. Тот же номер был на ее чемодане и на рюкзаке. В рюкзаке у нее были вещи, которые она собрала для себя, а также те, которые ей дали мать и отец. Одна из них была фотография на комоде, фотография ее с бабушкой на пляже. Не рама. Нацисты не позволили бы ей взять серебряную оправу. Не разрешили ей забрать и ее коллекцию марок. Они сказали, что это слишком дорого.
В какой-то момент Сара Кан остановилась, чтобы снять с рукава платок и приложить его к глазу. Я был удивлен, когда подумал, что взрослый может плакать, когда она была ребенком. О том, что произошло двадцать пять лет назад. Я думал, что она рассказала мне эту историю из-за моей матери, потому что у нее не было матери. Но это было совсем не то. Ее история была совсем другой.
«Мы приехали в Англию через море, было серо и дождливо. Я не думал, что мне когда-нибудь это понравится!
«Разве в Германии не было дождя?»
«Да, моя дорогая, конечно, но я переезжал в новое место, в новую жизнь, и я не думал, что ты сможешь начать новую жизнь под дождем».
Я тогда увидел это как в кино: девушка Сара с чемоданом стоит на заказанной платформе. Прибыла под дождем, чувствуя, как английский дождь льется ей на щеки, когда она спускалась по сходням на причал, куда смотрели незнакомцы. Начинаю жить где-нибудь еще на каком-то другом языке.
Первое, что Сара сыграла на пианино, когда приехала в Англию, когда ее взяла в дом семья и нашла там пианино, было «Боже, храни короля». Отец научил ее этому перед отъездом. Он сказал, что вам это понадобится в Англии.
«Думаю, мне пора домой».
«Могу я пойти с тобой сегодня вечером? Вы будете в порядке, идете в темноте?
«Я делал это много раз раньше».
Она подошла слишком близко. Я не хотел, чтобы она была слишком близко.
Выйдя за дверь, я сказал: «На следующей неделе я хочу сыграть другую пьесу, такую, как все играют».
Вернувшись домой, я записал историю. Я тоже написал это в письме к Питеру. Я рассказал ему все, что сказала Сара Кан, только я не упомянул слезы. Я положила письмо в сумку с домашним заданием и на следующее утро отправила его по дороге в школу. Я колебался в последнюю минуту, но все равно разместил это. Наблюдать за людьми было сложно. Если кто-то попал под подозрение, все, что вы сказали или не сказали о нем, могло стать своего рода предательством.
Я нашел Кенигсберг, выяснил, он в России. Теперь у него другое название, поэтому раньше мы не могли его найти. Все было разрушено на войне. Русские захватили его, и все ушли, каждый немец. Нашла в энциклопедии школьной библиотеки. После войны они переместили все границы, и части одних стран стали другими. Кенигсберг стал частичкой России. Так что там сейчас живут только русские, и они говорят по-русски, и у всех улиц новые русские названия. Они пишут по-русски другим шрифтом, поэтому вы не сможете их прочитать, даже если попытаетесь. Я выучу русский, когда стану старше. Может быть, в следующей школе. Я хорошо разбираюсь в языках, как и папа, особенно в сложных. В прошлом семестре я занял первое место по латыни. Если я выучу русский, это может пригодиться ».