Силовое предпринимательство ХХI век - страница 6

История обществ являет множество примеров как соперничества, так и сотрудничества социальных групп, распоряжающихся указанными типами ресурсов и осуществляющими политическую, экономическую и символическую власть. Эпохи господства одной из групп сменялись равновесием или победой другой группы, которая затем устанавливала длительное господство. Явная или скрытая борьба между королевской властью и церковью была характерна для истории Италии и Франции. В Иране в 1979 г. такая борьба закончилась революцией, победой исламского духовенства и установлением теократического режима (другие примеры теократического государства — Саудовская Аравия, Афганистан времен правления «Талибана»). На Руси и в России отношения этих властей были и остаются преимущественно союзническими, за исключением нескольких исторических эпизодов.

Зато конфликт между «старым режимом», который был, по сути, господством военной аристократии, и новым экономическим классом — буржуазией — составил важнейшую движущую силу европейской истории Нового времени. В результате победы «буржуазных» революций в ведущих западноевропейских странах в XVI–XVIII вв. там установилось длительное господство экономического класса, ограничившего или уничтожившего королевскую власть и взявшего под контроль аппарат насилия, т. е. государство. В других странах, таких как Испания или Греция, а также в государствах Центральной Америки военные режимы просуществовали до 1970-1990-х гг. XX в. Но в целом для современных западных государств характерно господство мирного, или «гражданского», общества над военными, превратившимися в наемных служащих государства.[3]

Во всех обществах существует тесная взаимосвязь между использованием силовых и экономических ресурсов. Она проявляется прежде всего в отношениях обмена между владельцами этих ресурсов, в возможности их взаимной конвертации и продуктивного использования одного типа ресурса в целях увеличения другого. Иными словами, устойчивое политическое господство всегда предполагает извлечение доходов (дань, налоги, ренты) в пользу правящей элиты, прежде всего владельцев средств принуждения. Но размер этого дохода и распоряжение им зависит от соотношения сил с другими группами. Оставляя за пределами рассмотрения нормативную власть, на страницах данной книги мы сосредоточимся на особых формах социальной организации и социального действия, связанных с использованием силового ресурса в целях получения дохода на постоянной основе, т. е. на формах конвертации силового ресурса в экономические блага и, шире, на его роли в функционировании экономики. Формирование новой социально-экономической системы в России в 1990-2000-е гг. дает обильный материал для исследования этой проблемы. Эта книга не только и не столько о государстве как монопольной организации, распоряжающейся силовыми ресурсами, сколько о его конкурентах — частных автономных организациях, как легальных, так и действующих за пределами легальности, также владеющих и распоряжающихся силовым ресурсом и занятых специфическим видом предпринимательства на формирующихся рынках.

В современных высокодифференцированных обществах осуществление власти предполагает сложную организацию, в которой переплетены вышеупомянутые формы власти. Повседневный социальный порядок поддерживается во многом за счет экономических механизмов и тонкого идеологического манипулирования, а насилие как бы спрятано за кулисами общественной жизни. Поэтому утверждения о приоритете политической власти над другими ее формами могут, на первый взгляд, показаться необоснованными. Наивными могут казаться и утверждения о том, что в основе политики лежат насилие и принуждение: ведь сегодня политика представляет собой сложный комплекс действий, подчиненных множеству правил и процедур, а к насилию прибегают, как принято говорить, только когда все «политические» меры исчерпаны. И тем не менее мы беремся утверждать, что силовой ресурс обладает приоритетом перед другими, что, по сути, он является главным и что в основе политики лежит принуждение.