Синие горы - страница 11

Замполит, старый альпинист, объясняет, показывает, иногда что-нибудь расскажет о сложных восхождениях. Вокруг него мало-помалу собираются все.

«Дворец» номер три невелик. Две койки, две тумбочки и стул. Цветы в банке из-под консервов стоят на узеньком подоконнике. Внизу ревет и грохочет река, и временами кажется, что домик дрожит от этого грохота. В открытое окно залетает водяная пыль. Но Саше Веселову это не мешает. Завтра он проводит со своим отделением скальные занятия и сейчас составляет конспект, Игоря нет. Над его койкой висят два рюкзака: один — лагерный, еще крепкий, но потрепанный, и свой — новый, удобный, сшитый, должно быть, по заказу.

«Вот чудак! — думает Саша. — Зачем ему два рюкзака? Мог бы со своим ходить».

Закончив составление конспекта, он уходит в палатку к ребятам — проверить, как у них подготовлено снаряжение. Когда он возвращается, Игорь сидит на койке и разбирает свой рюкзак. Книги, конверты — в тумбочку. Свитер, теплую куртку — на стенку. Потом он вынимает блестящий, очень ловко сделанный маленький примус и показывает его Саше.

— Видал?

Какого альпиниста не заинтересует новый образец снаряжения? Саша внимательно рассматривает примус. Ножки у него складываются. Горелка не торчит, как у обычных примусов, а вделана внутрь. Весь этот прибор в сложенном виде можно положить в карман.

— Хорош!

— Дядька из Германии привез.

— Почему это у нас не могут? — задумчиво говорит Саша. — Машины всякие сложные делаем. Даже за границу отправляем. А этой чепухи — нет. Трикони[1] к ботинкам захочешь купить — наплачешься. Ледоруба — не достанешь. Я, знаешь, который год хочу после лагеря собрать группу, поискать новый перевал там, западнее, — Саша махнул рукой в сторону запада, — и выйти к морю. Не могу. Надо снаряжение. Хотя бы ботинки и ледорубы. А где их взять? Все лагерное. На, возьми, — сказал он, протягивая Игорю примус. — Скоро отбой. Пойду дежурство сдавать.

Есть такое понятие — «схоженность». Оно означает, что группа альпинистов, подготавливая себя к штурму сложных вершин, делает одно, а иногда два восхождения легких, тренировочных. В таких восхождениях альпинисты как бы проверяют друг друга, привыкают к своим товарищам по связке, сплачиваются. Лагерное начальство и маршрутная комиссия соглашаются: «Группа имеет схоженность».

Тогда можно разрабатывать трудные маршруты.

И вот, в таком тренировочном, и по существу легком, восхождении Нина чувствовала себя неважно. Ведь она была не новичок в горах, имела на своем счету куда более сложные и трудные вершины, но сегодня шла тяжело. Может быть, вчера перегрелась на солнце? В горах оно особенно коварно.

Во всяком случае, группа шла в хорошем темпе, и он был Нине не под силу. Кроме того, начальник спасательной службы — начспас — заставил взять с собой палатки и на два дня продуктов.

— Иначе не выпущу, — неумолимо сказал он. — Вы в горах, а не на даче. Погода изменится, и тогда другое запоете.

Группа собиралась вернуться к обеду, поэтому палатки и продукты казались ненужным грузом. И хотя каждый понимал, что начспас прав, все-таки на него злились.

— Идем, как ишаки! — бурчал Коля Петров. — Сбегали бы налегке.

— Ну беги. Что ж ты не бежишь? — язвительно сказал начальник группы.

— Так я же иносказательно говорю, — обиделся Коля.

Пока шли лесом, солнце поднялось уже высоко и теперь на травянистых склонах жгло немилосердно.

Нина думала только об одном: как бы выдержать темп; что, в самом деле, она новичок, что ли?

Идти по травянистому склону вверх, пожалуй, тяжелее всего. Нога не имеет твердой опоры. Трава пружинит. Быстро устает голеностопный сустав. И жара… Сердце у Нины бешено колотилось. Она видела перед собой тяжелые, окованные ботинки Коли Петрова, методически переступающие все выше и выше, да то место на склоне, на которое она сама сейчас поставит ногу. Перекинутая через плечо веревка — часть общественного груза — больно давила на ключицу и натирала шею, но, чтобы поправить ее, надо остановиться, а остановиться — значит отстать, сбиться с темпа, задержать всю группу. Нет! Должен же быть отдых. Вон, вероятно, у той осыпи. Но осыпь еще ой-ой как далеко!..