Синие горы - страница 12
Игорь шел сзади и слышал тяжелое дыхание Нины.
— Петро, — хрипло сказал он начальнику группы. — Придержи немного. Чертова жара…
Петро обернулся и удивленно поглядел на Игоря. «Такой здоровый парень!»
— Ага, хорошо, — понял он.
На осыпи, у снежника, рядом с которым росли последние желтые цветочки (выше увидишь только мох на камнях), сделали привал. Поели. Нине мучительно хотелось пить, но вода сочилась под снежником, уходила в камни и, должно быть, где-то ниже выходила на поверхность. Нина положила на плоский, нагретый солнцем камень несколько горстей снега и смотрела, как он на глазах тает, превращаясь в лужицу воды.
— Нина, — осторожно сказал Игорь, — не стоило бы!
Нина и сама знала, что пить снежную воду не стоит. Все равно не напьешься.
— Я только горло прополощу. Можно?
Петро и Коля, задрав головы, обсуждали путь подъема. Нина стала перематывать веревку.
— Давайте я, — попросил Игорь. — У меня это здорово получается.
А когда встали, веревка оказалась притороченной к его рюкзаку.
— Отдайте, — тихо потребовала Нина.
— Но ведь мне теперь все развязывать. И потом она скоро понадобится. — Игорь похлопал по веревке рукой. — Пошли, Нина. Я здоровый.
По крупной каменной осыпи, а потом по крутому снежнику вышли на скальный гребень. Связались и Нину поставили в середину связки. Это ее задело. У нее была мягкость и точность движений, умение выбирать путь, и раньше она на скалах ходила первой. «Ну что ж, — с горечью подумала она. — Сама виновата».
На гребне стало прохладнее, — солнце уже не было таким убийственно жарким. Двигались медленно, осторожно, страхуя друг друга через выступы скал. Дыхание налаживалось, а усталость сама по себе куда-то исчезла. Нина чувствовала, как Игорь помогал ей в опасных местах, чуть натягивая веревку.
«Не надо, — хотела она сказать, но промолчала и подумала: — Хороший товарищ».
Хотя эта вершина была и легкая, но все-таки вершина. Легкий ветер приятно обдувал разгоряченные лица. На востоке и юге толпились, вырастая одна над другой, грозные горы главного хребта; на север уходили, все понижаясь, отроги. Внизу, в долинах, извивались белые ленты рек и далеко-далеко виднелись игрушечные белые здания Курорта.
«Привет, Зоя!» — улыбнулся своим мыслям Игорь.
— Хорошо, правда? — спросила Нина.
— Хорошо!..
Первый, кто увидит возвращающихся с восхождения, должен бежать к лагерному гонгу. Первым увидел разрядников Юра Мухин.
«Бамм, бамм, бамм, бамм…» — разнеслось по лагерю. Все, кто бы где ни был, бросали свои дела и бежали на линейку, под флаг. Цветы заготавливаются заранее и лежат в специальном цинковом ящике с водой.
Разрядники, с трудом сохраняя в этой суматохе серьезные лица, твердо шагают через лагерь.
Дежурный принимает рапорт. Начспасу вручается записка, снятая с вершины.
Дежурный торжественно командует:
— Победителям первой вершины в смене физкульт!..
— Урра! — грохочет лагерь.
— Физкульт!..
— Урра!
— Физкульт!..
— Урра, ура, ура!..
Совершенно еще незнакомые девушки с радостными и немного смущенными лицами дарят тебе цветы. Трудно разобрать, кто пожимает тебе руки…
Новички составляют в лагере самый многочисленный отряд. Посмотришь, как они длинной-длинной цепочкой неторопливо и ритмически поднимаются на занятия, повторяя линией своего строя все неровности склона, — целое войско.
Впрочем, они теперь не новички, хотя будут так называться до тех пор, пока не побывают на зачетном восхождении, сдадут экзамены и получат значок. В их движениях появилась уверенность; ледоруб они носят как опытные альпинисты. Нога на скалах и на каменных осыпях ставится точно и твердо, а случись упасть на крутом снежном склоне и покатиться вниз, любой из них мгновенно перевернется на живот, вонзит клюв ледоруба в снег, навалится грудью на древко — и готово, остановился.
Новичков любят. Именно они создают в лагере атмосферу жизнерадостной деловитости. Всегда что-то учат, показывают друг другу приемы страховки, смазывают ботинки, подгоняют кошки, сушат на солнце веревки и штормовые костюмы, больше всех беспокоятся о том, какая будет завтра погода и выпустит ли начспас на восхождение группу значкистов.