Синяя борода - страница 5

— Здесь сказано: художник-график.

— График — ее второй муж. Певец был женат, много разъезжал, он лет на десять был старше Роза­линды.

— Что еще вы знали?

— Она не была нимфоманкой.

— Но время от времени ей необходимо было самоутверждаться как женщине, потому что ее отец, майор, служивший в Сионе, возлагал на нее другие надежды, и все это вы можете понять, господин доктор Шаад...

— Да.

— Это верно, что у вас, господин Шаад, была связь с Розалиндой, когда она еще была замужем за графиком?

— Да.

— Это было в Берне?

— Да.

— А вы с женой жили в Цюрихе?

— Да.

— Известно ли вам, как воспринял в свое время бернский график известие о ее связи, я имею в виду — о связи с вами?

— Я думаю, это было ударом для него.

— Розалинда рассказывала вам об этом?

— Да, в общих словах.

— Что вы знали конкретно?

— Она не была нимфоманкой...

— Это вы уже говорили.

— Она по натуре "товарищ.

— И потому вы в шестой раз женились.

— Это верно.

— А позднее, господин доктор Шаад, уже будучи мужем Розалинды, когда однажды утром за завтраком вы пожелали узнать, что, собственно, происходит с ней последние полгода, как вы восприняли ее сообщение, господин доктор Шаад?

— Вы имеете в виду ее связь с Яном...

— Хотя бы.

— Она продолжалась больше года.

— Вы были потрясены?

— Да.

— Вы были потрясены...

Когда на бильярде играешь один, иной раз находятся зрители, которые, со стаканом в руке, хотят увидеть, как я решу очередную задачу. Это заставляет продолжать игру, и потому я рад, если бывают такие зрители. Обыч­но они задерживаются ненадолго; промазав два или три раза подряд, я снова оказываюсь один.

— Слово предоставляется прокурору...

Вынесенный мне оправдательный приговор никогда его не убедит.

Относительно дверного замка резюмирую: на­сильственное вторжение в квартиру исключено. Ника­ких повреждений не обнаружено. Значит, остаются две возможности. Первая: защелкивающийся замок был от­крыт изнутри, то есть Розалинда Ц. сама впустила преступника в свою квартиру. Правда, против этого свидетельствует то обстоятельство, что Розалинда Ц. в означенное время, как нам известно, находилась под действием сильного снотворного. Поэтому она, по-види­мому, и не оказала сопротивления. Вторая возможность: у преступника был ключ от квартиры. Мы не знаем, у кого еще, кроме обвиняемого и уборщицы, был ключ от квартиры, но у обвиняемого он несомненно был.

О чем не упоминалось на суде: о наших давних мальчи­шеских играх в гравийном карьере. Маленький Эгон, которому мы связали ноги — не мог же настоящий индеец называться Эгоном, — был через три дня найден с воспалением легких собакой-ищейкой (кто связал ему ноги, он так и не осмелился тогда сказать); позднее, уже известным пианистом, он погиб в авиационной катастро­фе; как свидетель он выпал.

— Вы тоже, фройляйн Шлегель, как ассистент­ка, можете подтвердить, что обвиняемый, если его к этому не вынуждает врачебный долг, и мухи не обидит?..

Гравийный карьер, где собралась группа бойскаутов в то самое время, когда Розалинду Ц. задушили у нее на квартире, и где никто не видел мой голубой «вольво», расположен вместе с другими карьерами, как я показал на первом допросе, между Цумиконом и Эбматингеном. Это подтвердила и полиция.

Я благодарен за каждое подтверждение.

— Хотя была суббота, вы тем не менее находились на работе неотлучно, все послеобеденное время, так вы утверждаете, фройляйн Шлегель...

— Я ждала телефонного звонка.

— И чтобы не пропустить этого звонка, вы все послеобеденное время не выходили, к примеру, чтобы выпить чашку кофе или купить сигарет...

— Я ведь не курю.

— Я спрашиваю вас в последний раз.

— Я работаю в задней комнате, в лаборатории, поэтому мне не видно, прошел ли кто-нибудь через прихожую. И наконец, у господина доктора есть ключ, ему незачем звонить, когда он приходит.

— Значит, вы не видели обвиняемого?

— Этого я не утверждаю...

— Вы слышали за стенкой обвиняемого?

Свидетельница задумывается.

— Фройляйн Шлегель, вы обязаны говорить правду.

— Возможно, он прошел через прихожую как раз тогда, когда позвонил мой друг, а господин доктор не хотел мне мешать и прошел прямо к себе в кабинет, да, я считаю это вполне возможным.