Сказания Иномирска - страница 70

Каким заклинанием воспользоваться я так и не поняла, но уверена, что меня не вызовут первой. Следовательно, когда дойдёт черёд до меня, я уже буду в курсе применяемого заклинания.

— Первой у нас пойдёт… — магистр водил пальцем по странице книги, внушавшей уважение своими объёмами. — Да, будет лучше всего, если первой пойдёт Ида Сидорова.

Чего?..

«С» явно не первая буква алфавита! Так почему же первой должна продемонстрировать своё умение в обращении непонятно с чем именно я. Ладно, делать нечего.

Оторвав седалище от стула, я с тяжкими вздохами направилась к возвышению.

— Ты справишься, — шепнула мне Джульетта, когда я проходила мимо неё. — Это совсем несложно.

Я кинула на неё кислый взгляд и кивнула. Ага, несложно. Ей, быть может, и не сложно. А я-то даже не знаю, что мне следует применить.

Взойдя на возвышение, я принялась сверлить магистра преданным взглядом, ожидая дальнейших указаний.

— Приступай, — взмахнул указующим перстом магистр.

— Приступаю, — как попугай повторила за ним я.

Возникла неловкая пауза. Я смотрела на хихикающих и перешёптывающихся учеников, а они в свою очередь пялились на меня. Козлы. Нет, чтобы подсказать мне, что, собственно от меня требуется! Как-нибудь им это припомню потом.

В далёком-предалёком будущем, когда стану величайшим Архимагом в истории.

Ведь все почему-то ждут, что я непременно займу именно этот пост. Ну, а если мне суждено стать Архимагом, то непременно великим, чего уж на мелочи-то размениваться.

От посторонних мыслей, никак не связанных с текущей задачей меня прервало вежливое покашливание магистра:

— Кхе-кхе… Сидорова, ты собираешься провести обряд призыва своего фамильяра или мне стоит вызвать другого, более способного ученика?

— Так вот, что мне нужно сделать! — облегчённо воскликнула я, начиная плетение заклинания. — А я-то себе уж было надумала невесть чего…

— Минутку, выходит, ты меня даже не слушала? — возмутился магистр.

Однако я полностью сосредоточилась на заклинании. Теперь, когда хрупкий барьер между человеческой и демонической составляющими моей личности был разрушен, создание заклинаний проходило у меня свободно и без излишнего перенапряжения.

Единственное, что меня нервировало, так это изменение цвета волос и глаз, отныне сопутствующие любому моему «колдунству». Со стороны, быть может, выглядело очень эффектно, но меня напрягало каждый раз усилием воли возвращать белоснежным волосам привычный каштановый оттенок. Даже глаза, становившиеся из серовато-голубых просто голубыми смотрелись более приемлемо, чем этот неуместный белый цвет.

На полу высветилась пентаграмма и в её центре с лёгким хлопком возникло нечто. Других слов для этого существа у меня не нашлось. Больше всего оно походило на полудохлого птенца, безо всякого намёка на оперение. Глаза «птенца» были закрыты, а голова на тонкой шейке безжизненно свисала.

И такое непрезентабельное создание является моим фамильяром?!

Я едва не заскрежетала зубами от злости. Так опозориться перед всей Академией! Определённо у меня талант. Подобрав своего заморыша-фамильяра с пола, я быстро прошествовала на своё место, не дожидаясь позволения магистра.

Мой расчёт оказался верным: призывающих много, а времени мало. Поэтому магистр немного побуравил мою спину укоряющим взглядом и вызвал следующего ученика. А может, он просто решил, что я сама себя наказала, призвав столь неприглядного фамильяра.

В любом случае, ничто не помешало мне сесть на своё место. Я поднесла птаха — на поверку это оказался всё же он — к своему лицу, обдумывая за какие такие грехи меня решило наказать Провидение, наградив таким питомцем. Меня все теперь засмеют, однозначно.

Кто?

Да хотя бы тот парень, призвавший громадного питона. Вдруг птенец икнул и обмяк в моих руках. Только не это! Не хватало ещё, чтобы оно у меня на руках издохло.

— Совсем не умеешь ты с магическими созданиями обращаться, — прокомментировал Рей, отбирая у меня фамильяра. — Они же нежные, к ним нужен свой, особый подход.

На кончике пальца юноши вспыхнул алый огонек, и он прикоснулся им к клювику птицы. Прелестно. Я так и знала, что он годится только на жаркое. Но мой фамильяр с невероятной жадностью втянул в себя эту искру и даже благодарно прочирикал что-то Рею.