Сказания Иномирска - страница 71

— Забирай его себе, — с ходу предложила я. — Вы с ним уже поладили. Я же так не смогу… Для меня на этом создании уже проставлен штамп «убого» и я ничего не могу с ним поделать.

— Не делай поспешных выводов, — Рей вернул мне птаха. — Он же ещё птенец… Возможно, когда он вырастет, то будет более соответствовать твоим понятиям о прекрасном.

— Угу. А пока что мне предстоит терпеть насмешки со стороны окружающих, — проворчала я, бережно сажая птенца за пазуху. — Но зато я буду утешать себя мыслями о «когда-нибудь». Спасибо. Кстати, а что за магию ты применил?

— «Искра жизни», будучи поглощённой живым существом способна восстанавливать его жизненные силы, — рассеянно отозвался Рей, устремляя взгляд на сцену, где сейчас Джульетта успешно призвала грациозную чёрную пантеру. — А мне вот интересно другое. Ты не сделала ни единой ошибки в заклинании призыва. Оно у тебя получилось прямо-таки подозрительно идеальным. Тебя Лидия натренировала?

Фамильярность, с которой он произнёс имя моей наставницы, заставила меня замереть на миг от восхищения. Если бы я позволила себе такую вольность, то в Академию прибыло бы лишь моё тело. И то для последующего захоронения.

— Вроде того. В том древнем демоническом трактате, который она заставляла меня зубрить как раз был раздел, посвящённый фамильярам, — созналась я. — Естественно, мне не раз приходилось читать всю эту муть. Честно, не ожидала, что она всё же найдёт применение.

Рей неопределённо хмыкнул в ответ и поднялся. Настал его черед призывать фамильяра.

Должна признать, это было что-то. И с чем-то.

Возникший рядом с ним огненный дракон, который, казалось весь состоит из живого пламени, был неимоверно прекрасен. Фамильяр, достойный наследного принца Западного Домена Айндемониума. Отдельного упоминания заслуживает то, как он льнул и ластился к Рею, признавая в нём хозяина.

Вряд ли моё чудо-юдо будет так ко мне относиться. Итак, что мы имеем в итоге? У Рея — классный огненный дракон, у Джульетты — быстроногая пантера, а у меня… хрень.

Жизнь порою так несправедлива, верно?

========== Сказание двадцать четвёртое. Боевой посох ==========

Я скептически поглядывала в сторону Селестины, игриво проводившей рукою по стволу дерева и страстно шептавшей:

— Представляю, как тебя это заводит…

Так, это уже чересчур. Я строго посмотрела на стройную девушку в лёгком белом платье, чьи светлые волосы развевались, несмотря на безветрие. Голову девушки венчали белые лилии, а голубые, словно васильки глаза смотрели на меня с непередаваемой смесью презрения и самодовольства.

— Видишь, что стало с твоей подругой? Сейчас настанет и твой черёд, — казалось, что девушка упивается собственными словами. — Мне ничего не стоит заставить того, в ком теплится хотя бы искра любви выделывать подобные фоку…

Не дожидаясь, пока окончания фразы, я ударила негодницу посохом по ногам и когда та упала, произнесла два коротких, но весьма действенных заклинания.

— Ах ты!.. Вот стану нематериальной, тогда посмотрим, что ты мне своей палкой сделать сможешь!

— Валяй, — разрешила я и опёршись о пресловутую «палку» стала ожидать своей участи.

Девица нахмурила брови и сосредоточилась. Затем неожиданно просияла:

— Всё, теперь ты меня не видишь! Пришла пора и тебе ответить за то, что вторглась в мои владения!

Сделав руками какие-то замысловатые пассы в воздухе, девица выжидающе уставилась на меня. Я, в свою очередь, скучающе глядела на неё. Струя холодного воздуха, пронёсшаяся сквозь меня, никак не повлияла на моё восприятие действительности.

Так мы и играли в гляделки минуты три, под аккомпанемент из вздохов Селестины, которая продолжала домогаться несчастного деревца.

— Не поняла… — угрожающим тоном произнесла девушка и вновь принялась колдовать.

Вздохнув, я прервала её действия заклинанием «толчка». Разумеется, уверенная в своей «невидимости», она никак не могла ожидать такого и с проклятиями упала на спину:

— Какого лешего? Я же невидимая!

— Теперь — видимая, — пояснила очевидное я и неспешно подойдя к ней, приставила один конец посоха к её горлу. — А если не снимешь чары с моей подруги, то будешь ещё и битая. Будь ты хоть трижды лесным духом, хранителем лесом или ещё кем, но синяки, оставленные мною, продержатся, как минимум, ещё неделю. Никакие косметические чары не спасут, уверяю.