Белый снег, серый лед.
И вдруг выпал снег и лужи покрылись серым льдом, хотя была осень.
На растрескавшейся земле.
И земля потрескалась, я увидел трещины на земле
одеялом лоскутным на ней.
И кто-то положил белое одеяло на прибрежную землю, Цой ровно ступал по одеялу будто и не видел его.
Город в дорожной петле,
а над городом плывут облака
закрывая небесный свет.
И я увидел, как в небе все покрылось белыми облаками, и в небе я увидел лицо Цоя, большое как солнце.
А над городом желтый дым.
И я увидел как город, улицы окутал желтый дым.
Городу две тысячи лет
прожитых под светом звезды
по имени солнце.
И две тысячи лет война
война без особых причин,
война дело молодых
лекарство против морщин,
красная, красная кровь.
И я увидел, как с неба упала капля крови на потрескавшуюся землю.
Через час уже просто земля.
После этих слов кровь исчезла тут же.
Через два на ней цветы и трава.
И я увидел там где была кровь выросли цветы и трава, это было что-то из фантастики.
Через три она снова жива
и согрета лучами звезды
по имени солнце.
И мы знаем, что так было всегда
что судьбою больше любим
кто живет по законам другим
и кому умирать молодым.
Он не помнит слово, да и слово нет,
он не помнит ни чинов, ни имен
и способен дотянуться до звезд
не считая, что это сон,
и упасть опаленным звездой
по имени солнце.
Цой удалялся, и его следы можно было видеть на снегу, но постепенно они исчезали, но не от падающего снега, а от какой-то волшебной силы, которая была с Цоем всегда. Его следы можно увидеть везде. Возле портретов его, надписей о нем, возле музыкальных киосков, где продают его кассеты. Цой был и будет, теперь он шел к другому человеку, и мы отправимся к этому человеку.
Глава 2. Генерал.
Генерал в отставке сидел и курил. Он был одинок как дуб, стоящий в поле и кругом никого с кем бы поделиться, поговорить по душам. Этот дуб был надломлен, сломан одинокой жизнью. В душе меланхолия и апатия к жизни. Генералу все мерещились солдаты - это в прошлом он был бравый вояка, который не по блату стал генералом, а за свои заслуги. Он любил армию, жена умерла два года назад, и он чувствовал себя заброшенным, как небоскреб, который не достроили. Детей у него не было. Он был брошен всеми, государством, миром, но вопреки всему генерал был добрый и порядочный человек. Еще недавно он слушал Цоя, да не удивляйтесь, даже старые люди слушают Цоя. Генерал надел свою генеральскую форму, нацепил медали и ордена и посмотрел на себя в зеркало. На него смотрел глазами усталости, седой старик выжатый временем и армией как лимон. Прошли годы молодости, и он стоял и отдавал себе честь. Затем скомандовал: «Рядовой Петров ко мне, отжаться двести раз».
- Сержант Иванов два наряда вне очереди. И генерал заплакал от воспоминаний, нахлынувших на него. Он прошел на кухню и посмотрел пристально на газовую плиту. Мысль покончить с собой засела у него в голове, и он решил уйти из этого темного мира. Он скомандовал себе: «Открыть газ» и рука провернула ручку, и пошел газ. А сам генерал убедившись, что все окна, двери закрыты, лег в постель, приготовившись к смерти. Тут он слышит, открывается дверь.
- Кто там? - взволновано говорит генерал, опершись на руку, но, не вставая с кровати. И тут в комнату вошел Виктор Цой, а с потолка стал падать снег. И он казался ему ангелом, пришедшим за ним.
- Я уже умер, - спросил генерал.
- Нет, я газ выключил, - сказал Цой.
-Цой, ты же умер! Ты пришел за мной.
-Нет, я пришел, чтобы ты еще пожил, а туда ты всегда успеешь. Самоубийство это грех, - сказал Цой.
- Но что мне делать, я совсем один.
-Ты не один, с тобой мои песни, которые ты слушал, и я пришел помочь тебе и он запел под музыку.
Где вы теперь и с кем