Скиф - страница 12

После молитв, обращенных к богу войны, оба юноши, опоясанные мечами, с колчанами и луками за спиной, вышли в середину круга, образованного свидетелями. Им поднесли большую чашу, наполовину наполненную вином, и острый нож; по очереди они сделали себе глубокие надрезы на руках и, соединив руки над чашей, смешали кровь с вином. Потом, наконечниками вниз, опустили туда две стрелы, небольшой меч, дротик и кинжал; выпив этот договорный напиток, сделались братьями более близкими, чем если бы родились от одной матери. Заключив тесный союз, должны они были стать неразлучными и жизнь брата предпочитать своей собственной как на войне, так и в дни мира. Затем обменялись подарками. Орик получил лук, большой и тугой, как тот, который оставил некогда для испытания своих потомков зашедший в скифскую землю Геракл, а Ситалка взял меч обоюдоострый, широкий и длинный.

Чтобы закончить торжество, устроили конные состязания. Юноши, сверстники Орика и Ситалки, верхом на лошадях выстроились в линию и начали езду по кругу, на ходу спрыгивали и снова ловили коней, на всем скаку становились или ложились на спину, или ехали, свесив обе ноги на одну сторону. Толпа зрителей громко поощряла их.

Стоя на спине своего скакуна, Орик пронесся мимо собравшихся и мельком увидал довольное лицо Гнура; сзади, там, где собрались женщины, он заметил Опою; она смеялась, смотря на него, и кричала что-то. Он подпрыгнул, перевернулся, упал на спину лошади и, обхватив ее шею, дико закричал над самым ухом, заставляя бежать скорей. Никогда раньше не чувствовал он себя таким ловким, сильным и самоуверенным.

Один из юношей впереди оступился и упал с коня; Орик видел, как он пробовал схватиться за гриву лошади, перекувырнулся и глухо крикнул, получив в грудь тяжелый удар копытом. Оглянувшись, Орик успел заметить, что упавший сидит на земле и кровь течет у него изо рта. Но думать об этом было некогда, и езда продолжалась, все более увлекая участников.

Завершением скачек должно было быть состязание на быстроту. Всадники опять выстроились в ряд и по сигналу пустили коней, подбадривая их возгласами и ударами плети.

Конечной целью считался курган, стоявший далеко в степи и еле видный на горизонте.

Трава была еще не высока — не доходила до брюха лошади, — зато так густа, что мешала бегу. Справа от Орика несколько всадников стали уходить вперед, и он догадался, что им удобнее скакать, — трава там наверное реже и суше. Он пустил коня наискось, доскакал до этой удобной полосы, но при этом потерял время, так что остался почти сзади всех. Более счастливые, и между ними Ситалка, были уже далеко впереди.

На мгновенье Орика охватило почти отчаяние; он неистово хлестал коня, заставляя его бежать быстрее. Но скоро он обогнал нескольких, затем еще двоих и начал приближаться к трем, скакавшим впереди всех. Догнать их и первым прийти к цели стало единственным желанием Орика. Больше он ни о чем не думал, и ему казалось, что все, что будет после, — неважно и неинтересно.

Расстояние, отделявшее от передовых, медленно сокращалось. Курганный холм — цель скачки — постепенно вырастал. Отставшие не интересовали Орика. Он был весь поглощен теми, которых он нагонял; он не обращал внимания на резкий, свистящий в ушах ветер, на широту степи, ему почти казалось, что он несется где-то в воздухе и медленно наплывает на тех, кто летит впереди. Наконец он поравнялся с одним и опередил его. Вторым скакал Ситалка. Орик увидел его дикие немигающие глаза и, в страстном желании перегнать, начал бить свою лошадь плетью, потом впился ей зубами в ухо.

Но конь Ситалки не отставал. Они шли голова в голову. Орику казалось теперь, что они неотделимы, надо лишь стараться обогнать передового.

Крики всадников мешались с быстрым хриплым дыханием лошадей и резкими ударами плети. Курган был совсем близко. Они скакали, охваченные исступлением. Все трое пришли почти одновременно: кони Орика и Ситалки отстали только на полтуловища.

Подъезжали отставшие. Некоторые были бледны и дышали с трудом. Лошадь под одним зашаталась, упала и издохла тут же.

Назад возвращались целой толпой, разговаривая и вспоминая подробности скачки. У всех были потные лица, все глубоко дышали и, охваченные радостью, возбужденные широким привольем степи, кричали и хохотали громко. Ехали то медленно, вытирая руками мокрые лоснящиеся шеи лошадей, издававших сильный и крепкий запах пота, то вдруг бросались вперед, догоняя, наезжая друг на друга, сбивались в кучу и заставляли лошадей ржать и кусаться.