Сладкий яд - страница 16

— Пытаешься с утра пораньше заманить меня своей песней сирены к погибели?

— Знаешь, некоторые авторы считают сирен каннибалками.

Лоренс поворачивается ко мне лицом, кладет мне на плечи свои ладони.

— И в твоем случае они совершенно правы, моя прекрасная пожирательница мужчин. Но какой бы искушающей ни была твоя песня, я не могу. Утром у меня важная встреча.

Когда я надуваю губы, он хмыкает.

— Избалованная девчонка.

— Причем донельзя.

Его глаза, путешествуя по моему обнаженному телу, весело вспыхивают.

— Сегодня ты не нужна мне, но, если хочешь, останься. Я позвоню тебе в ближайшие пару дней. — С сожалением улыбнувшись, он щелкает меня по носу. — До встречи, моя порочная сирена.

После того, как Лоренс уходит из спальни, я начинаю готовиться ко встрече со звездным риелтором. Я не знала, смогу ли заполучить его, но когда сообщила об этом Лоренсу, он рассмеялся и сказал оставить решение этого вопроса ему. Очевидно, его помощнице было достаточно сделать всего лишь один звонок, чтобы этот человек освободил свое расписание и на весь день отдал свое время мне. Что, впрочем, не удивило меня. Ну кто способен отказать Лоренсу?

Надевая серьги, я смотрю на себя в зеркало. Замечаю мешки под глазами и маленькую морщинку на лбу. Замечательно. Мешки под глазами и преждевременные морщины. Именно это мне сегодня и нужно. Огорченная, я наклоняюсь вперед и, пока поверхность зеркала затуманивается от моего дыхания, пытаюсь разгладить эту тонкую черточку у себя на лбу. Не выходит. Морщинка остается на месте, глумится надо мной, напоминая, из-за чего вообще она там возникла.

Зачем я звонила ему этой ночью?

Я знаю, зачем. После секса с Лоренсом меня внезапно охватила отчаянная потребность услышать Ронана, поговорить с ним. Я не представляла, что собираюсь сказать ему. Я знала одно: мне необходимо еще один раз услышать звук его голоса. Я взяла телефон и перед тем, как спрятаться в ванной, оглянулась на мужчину, который спал за моей спиной. Но моя совесть даже не шевельнулась. И я позвонила Ронану — наполовину боясь, что он ответит, и наполовину боясь, что нет.

Он не ответил.

Довольно. Возьми себя в руки, Блэр. Сожаления — это удел слабых. Им нет места в моей жизни. Ему нет места в моей жизни. Встряхнув головой, я заканчиваю собираться и, удовлетворенная своим нарядом, состоящим из рваных джинсов, облегающей футболки с марвеловским супергероем, черного блейзера и «оксфордов», выхожу из комнаты Лоренса.

Спускаясь по лестнице, я пытаюсь как-то растормошить себя, заставить себя обрадоваться тому, что на деньги Лоренса покупаю себе квартиру, но в груди все остается спокойным, как море в штиль летней ночью. Я сердито взираю на этот унылый пейзаж, недоумевая, что со мной происходит. Я должна прыгать от радости — ведь у меня появится собственная квартира, и мне больше не придется рассчитывать на мужчин в плане арендной платы. Нет, я осознаю, что куплю себе жилье не на свои деньги, но это не отменяет того факта, что, когда Лоренс уйдет, квартира останется у меня. И все же я ничего не чувствую.

Должно быть, я устала сильнее, чем думала.

Как только я выхожу из особняка Лоренса, то сразу же вижу Ронана. Он стоит, прислонившись к машине. На нем черный костюм, но другой, который сидит лучше вчерашнего, идеально до порочности облегая его стройное тело. С легкой щетиной на челюсти и в своих «рей-бен» он кажется уверенным в себе и спокойным. Недосягаемым. Вздохнув, я поднимаю взгляд в чистое синее небо. Пора положить конец этому наваждению. Нам лучше поскорее смириться с мыслью, что время от времени мы будем пересекаться.

Я не поддамся искушению. Ронан — запретный плод в моей извращенной версии райского сада.

Но это больно. Так больно.

В момент, когда он замечает меня, и наши взгляды смыкаются, Ронан отталкивается от машины и открывает пассажирскую дверь. Мое сердце гулко бухает в грудь, но я заставляю себя не обращать внимания на реакцию своего тела, на покалывание в кончиках пальцев, которым хочется, как бывало раньше, укротить знакомые волны каштаново-золотистых волос, обрамляющих его красивое мальчишеской красотой лицо.