Следы остаются - страница 6

Девочка была не одна. Костя сидел на куче кирпичей и, нахмурившись, обтесывал карманным ножичком чурку. Его босые ноги, тонкие и сухие, были подогнуты под самый подбородок, нахмуренное лицо выражало откровенную досаду. Не было никакого сомнения, что эта досада вызвана присутствием Юлии, хотя она делала вид, что ничего не замечает. Девочка стояла на одной ноге, а другой раскачивала взад-вперед, внимательно рассматривая сына дворника. Оба они не замечали, что Пешо стоит у подъезда и колеблется — уходить или подойти к ним.

— Вы куда сегодня пойдете? — внезапно спросила Юлия.

— Никуда, — ответил мрачно Костя, не отрывая глаз от чурки. — Сегодня я весь день занят.

Юлия помолчала.

— А я думала, что вы на чердак пойдете.

— На какой это чердак? — спросил Костя с таким безучастным видом, что сразу же выдал себя.

— На наш чердак.

— Может быть! — ответил Костя с досадой. — Кто тебе сказал?

— Мне? — встрепенулась Юлия. — Никто, я просто так спросила…

— Кто тебе сказал? — сердито настаивал Костя.

Юлия перестала раскачивать своей тоненькой ножкой.

— Если тебе так хочется знать, Бебо мне сказал, вот кто, — ответила она вызывающе. — Вы думаете, что если ничего мне не говорите, так и сказать мне некому?

— Хорошо, хорошо! — угрожающе покачал головой Костя. — Ему тоже теперь ничего говорить не будем!

— А меня вы возьмете? — уже вполне миролюбиво спросила Юлия.

— Куда тебя взять?

— Как куда?. На чердак!

— Нельзя! — сердито отрезал Костя.

— Почему это нельзя?

— Вот так, нельзя! Во-первых, мы девчонок вообще не берем, а во-вторых, зачем тебя брать? Еще платьице свое испачкаешь и нюни распустишь.

— Да я старое платье одену, — с последней надеждой настаивала Юлия.

— Нельзя, — снова отрезал Костя. — И вообще я терпеть не могу людей, которые лезут без приглашения!

Юлия беспомощно опустила плечи. Действительно, есть ли большее удовольствие, чем шарить по старым чердакам? Темно, страшно… нет, не страшно, а интересно. Повсюду развешана старая одежда, валяются поломанные стулья, пустые бутылки, распотрошенные диваны, ящики, утюги без ручек, дырявые кастрюли и чего там только нет! Если поискать как следует, чего только не найдешь там — куклу без головы, коробку из-под красок, большой кристалл, почтовые марки, даже гербарий с самыми интересными растениями, забытый там много лет тому назад. Как же можно пропустить такое интересное развлечение?

— Костя, ну прошу тебя! — почти плача сказала Юлия. — Возьми меня с вами! Если ты возьмешь меня, я тебе что-то интересное дам.

Только теперь мальчик поднял голову и посмотрел на нее.

— Что? — спросил он серьезно.

Но Юлия еще не придумала, что именно.

— Я тебе дам… я тебе дам… а-а-а. карту Африки!

Костя даже зажмурился, так велико было искушение. Хорошо иметь карту Африки! Читаешь, например, Майн Рида и сразу же находишь реку, или пустыню, или огромное озеро, или водопад.

— Ох, нельзя! — вздохнул Костя с явным колебанием.

— А еще я тебе дам, — заторопилась Юлия, — еще тебе дам поправить мою авторучку.

Это уже было слишком, Костя почувствовал, как руки у него зачесались. Давненько он не поправлял авторучек и, если сейчас ему попадется в руки. И только он решил сдаться, как его взгляд внезапно остановился на подъезде и он увидел Пешо, смотревшего на него с молчаливым упреком.

— И речи не может быть! — быстро сказал он и встал. — Здорово, Пешо!

Юлия, как кукла, быстро повернулась на пятке. Лицо ее мгновенно побледнело, глаза широко раскрылись. Пешо молча смотрел на нее, потом хмуро пробурчал:

— Не бойся, я тебя не съем!

Но девочка продолжала испуганно смотреть на него, готовая в любой момент пуститься наутек.

— Я ведь сказал, что ничего тебе не сделаю, — с досадой повторил Пешо и сделал несколько шагов вперед. — Что было, то было…

Наступило неловкое молчание. Лицо Пешо совсем потемнело, губы сжались.

— И еще я хочу тебе сказать… извиниться перед тобой, — начал он глухо.

— Ну, что ты, за что тебе извиняться, — залепетала встревоженно Юлия. — Не надо извиняться.

— Нет, нет! Надо. Я хочу сказать, что ты не буржуйка. Раз ты пионерка, значит не буржуйка. Может быть, ты капризная, но это уже совсем другое дело.