Следы ведут в пески Аравии - страница 33

Первый визит Нибур и Форскол нанесли Саиду Салеху. Самого купца не оказалось дома, их встретил его сын — красивый молодой человек.

— Исмаил, — представился он.

Исмаил был сама предупредительность. К тому же он свободно говорил по-голландски. На их пути это был первый житель Аравии, знавший европейский язык. Заметив их удивление, он показал свидетельство о том, что служил толмачом на голландском судне, и рассказал, как выучил язык у голландского ренегата. При этом он не преминул высказать восхищение европейцам их образованностью, манерами, даже внешним обликом. Вскоре подали вполне приличный пунш, и беседа приняла непринужденный характер. Настроение у наших путешественников было самое благодушное.

— Дорогие чужестранцы, зачем вы отпустили бороды? Их надо срочно сбрить, — вдруг сказал Исмаил, — И зачем оделись как турки? Одежда на вас не приличествует ни вашему роду, ни вашему положению.

— У мусульман очень удобная одежда, нам нравится, мы чувствуем себя в ней легко и свободно, — ответил Нибур.

— А почему же англичане, приезжающие из Бомбея, одеты по-европейски? — настаивал Исмаил.

— Они просто еще не вкусили прелести местных одеяний, — улыбнулся Нибур.

— Теперь нам поздно переодеваться. Ведь люди подумают, что мы, мусульмане, предали свою веру, — добавил Форскол, пытаясь обратить разговор в шутку.

— Нам предстоит дальний путь. Мы ведь отправляемся в Сану и еще хотим осмотреть горные местности, — уже серьезно объяснил Нибур.

Эти слова привели Исмаила в ужас.

— Зачем вы рискуете жизнью, чужестранцы? — воскликнул он. — Горцы злы и жестоки. Они ненавидят пришельцев, впрочем, так же, как все рожденные под знакам полумесяца ненавидят франков.

— Когда-то, находясь в Европа, мы тоже так думали, — возразил Нибур. — Но с тех пор как мы вместе с арабами проплыли по Нилу и Аравийскому заливу, побывали в Джидде, Лохейе, Ходейде и Бейт-эль-Факихе, мы убедились, что наши страхи были ни на чем не оспованы.

— Вздор! — закричал Исмаил. — Вас до сих пор не прирезали лишь случайно. Европейца на нашей земле опасности подстерегают за каждым камнем. Чернь, этот сброд, они же все разбойники от рождения! Они вас разденут догола и испробуют на вашем теле остроту своих ножей!

Завязался спор. Исмаил продолжал запугивать европейцев, убеждая их отказаться от своего намерения. Увидев, что его слова не поколебали их решимости, Исмаил неожиданно предложил им вызвать из Дании торговое судно, которое бы взяло груз кофе из Мохи.

— Нет, это не наше дело, мы не купцы и торговлей заниматься не умеем, — решительно прекратил разговор Форскол.

«Как хорошо знать язык страны, в которую попадаешь, — думал Нибур. — Чего только нам не наговорил этот красавец! Если бы я не разбирался в языке, я бы, пожалуй, поверил ему и у меня создалось бы превратное представление об этом прекрасном народе. Не похоже ли все это на хитрую ловушку?»

Исмаил явно потерял к ним интерес, и они холодно распрощались. При содействии других купцов Мохи путешественники получили жилище. Затем радостно встретили отставших друзей и все вместе отправились в таможню у городских ворот за имуществом экспедиции.

Более отвратительного досмотра, чем тот, с которым им пришлось столкнуться здесь, у них не было никогда. Чиновник перерыл все ящики и мешки чужестранцев. То, что он там обнаружил, привело его в ярость. Его вопли собрали множество зевак. Но это были не те благожелательные люди, которые с интересом разглядывали их инструменты в Бейт-эль-Факихе. Нет, эти смотрели на пих враждебно и подозрительно.

А таможенный чиновник тем временем раскрыл бочонок Форскола с рыбами, выловленными в Красном море, и стал ковырять их палкой. Рыбы рассыпались на части от его прикосновения. Та же участь постигла и других морских животных, собранных Форс-колом. Никакие уговоры не помогали, ибо таможеннику пришла в голову мысль, что в дохлой рыбе спрятаны найденные в Аравии сокровища. Досмотр становился все тщательнее и грубее. В следующем бочонке были хрупкие раковины — особенно драгоценный для естествоиспытателя груз. Их также переворошили палкой, разламывая на куски. И совсем уж ожесточился чиновник при виде сосудов с заспиртованными змеями. Так, значит, эти чужестранцы явились сюда, чтобы отравить йеменцев! И именно поэтому один из них прикидывается врачом — так ему сподручнее заниматься убийствами! Таможенник категорически отказался выдать европейцам этот странный груз.