Следы ведут в пески Аравии - страница 61

Главный город Месопотамии — Багдад, «ЗЗ^>о20', расположен на восточном берегу реки Тигр. Резиденция паши», — сухо, без эмоций отмечает Нибур в путевых записях. Тем не менее, помня о знаменитой истории города, Нибур въезжал в Багдад с интересом. Но теперь здесь едва ли кто помнил о былом. Город занят торговлей — отсюда в другие страны поставляют рис, соль, финики, лошади, а читать и писать, как сразу же обнаружил Нибур, здесь мало кто умеет. В Каире по крайней мере была хоть лавка, где продавались старые книги. В Багдаде о существовании книг как будто никто и не подозревает. А между тем в Багдаде на пять веков раньше, чем в Европе, было налажено бумажное производство (VIII век) и когда-то рукописные книги стоили сравнительно недорого. По свидетельству историка Якуби, в конце IX века на одной лишь улице Багдада размещалось более ста книготорговцев.

— Нет, почему же? У нас тоже продают книги, — объяснил Нибуру какой-то горожанин, — но это происходит лишь тогда, когда их владелец умирает. Вот тогда-то его книги вместе с одеждой и относят на базар.

В Багдаде было холодно. На дворе зима, февраль, и, хотя солнце, стоявшее в зените, бросало свои лучи прямо во внутренний дворик его жилища, на стеклах намерзал лед в полпальца толщиной. Говорили, что в этом году замерзло около двадцати человек. «Что ж, в это можно поверить, — подумал Нибур, — ведь люди здесь почти голые, а ночь многие из них проводят на улице, под открытым небом».

В Багдаде — резиденция султанского наместника Омар-паши, Нибур наблюдает прибытие паши на пятничную молитву в мечеть. Процессия пышна и многочисленна — едут советники, судьи, богатые купцы, телохранители, музыканты, слуги.

В мощной степе, окружающей город, трое ворот, у каждых установлено по тесть пушек. По войти в город незамеченным никакого труда не составляет, ибо охраняют ворота янычары, а они заняты своими делами — играют в шахматы или нарды, курят, болтают.

Нибур насчитал 20 мечетей с минаретами, остальные без минаретов. Дворец паши близок к разрушению, так же как и башня над могилой Зубейды, жены знаменитого Харуна ар-Рашида, И если бы не это свидетельство, Нибур и не вспомнил бы, какая блистательная жизнь кипела, по свидетельству арабских историков, в Багдаде во времена аббасидских халифов.

Далее путь Нибура лежал в сирийский город Алеппо. Когда он был в Басре, его приглашал туда к себе в гости голландский консул, так что ночлегом и пищей он мог считать себя там обеспеченным. Кроме того, в Алеппо его должны были ждать новые распоряжения короля Дании. Не найдя каравана, направлявшегося прямо в Алеппо, Нибур присоединился к каравану, который двигался на север — в Мосул. Это было 23 августа 1766 года.

Как отличался теперь Нибур от того наивного ученого, который совсем недавно отплыл из Копенгагена! Сотни и тысячи миль, оставленных позади, многому научили его. Он стал похож на бедуина, который чувствует себя хозяином пустыни, потому что может преодолеть палящую жару и леденящий холод, знойные ветры и песчаные бури, а главное — одиночество, чувство затерянности в бескрайних песчаных равнинах. Теперь Нибур знал, как вести себя в минуту опасности. В дороге при нем всегда были карабин, сабля и пистолет. Проводнику, которого он нанимал, Нибур обычно также вручал пистолет и саблю. Несколько раз на него собирались напасть грабители — арабы или курды, но, увидев, что он вооружен, удирали. Нибур научился приказывать. Когда в беспорядочной сутолоке каравана возникала драка или ссора, он стрелял в воздух — и все затихало. Теперь он сам мог рекомендовать другим, что брать с собой при длительном переходе через пустыню, даже составил обстоятельный список для тех, кто когда-нибудь последует по его пути. В этот список входили два котелка с крышками, ложка, тарелка, бокал и кофейник, деревянная шкатулка с отделениями для соли, перца и других специй, кусок кожи вместо скатерти, бурдюк с вином, рис, топленое масло, лук, мука, сухие фрукты, копченое мясо, кофе, палатка с матрацем, одеялом и подушкой, два мешка с одеждой и книгами, ящик с инструментами. Для перевозки всего этого груза было достаточно двух-трех вьючных животных. Нибур научился печь хлеб. Привыкнув мириться с любыми обстоятельствами, он вместе с тем не хотел терпеть неудобств.